Стихотворения

К женщине

Под Новый год зима расплакалась внезапно,

Испачкав белый плащ свой лужами заплаток,

Капелью пролилась на городские стены,

Сменив суровый нрав на всхлипы старой пленной.

Рекой весенней в ночь бежал ручей из талых слез,

К утру зима пришла в себя — и вот опять мороз!

Вздохнула томно милая, просыпав свежий снег,

С подругой вьюгой верною пошла встречать рассвет.

Натешившись, наплакавшись от смены настроений,

Укрылась в старом парке, вдали от построений.

Она, зима-шалунья, то добрая, то злая,

Ух, мне уж эти женщины… А вы что — не такая?

Кумай

Питаясь падалью сырой, Кумай — крылатый, гордый сокол,

Два ангельских крыла простер на круче сопки недалекой…

Он, грозной тенью нависая, над мрачной трапезой застыл,

А где-то там, на Гималаях, в снегах высоких ветер выл.

Впиваясь в мясо сильным клювом, он рвал куски, траву кропя…

Взмывал на кручи, возвращался, жену и сына лишь кормя.

И только лишь с лучом закатным без сил упав, потупил взор.

Все отдал он семье далекой, себе — смертельный приговор.

Натюрморт

На связанной из ниток распушенных

Салфетке белой, маминым крючком,

Стакан без чая, он опустошенный,

И ложка позолоченная в нем.

В тарелке из фарфора революций

Кусочек сыра, как осенний лист,

Он ёжится, ему б хватило блюдца,

А рядом карандаш, бумаги лист.

Пусть натюрморта скромные предметы

Обличье новой жизни покорит,

Фантазий кружева душа поэта

В рифмованную сказку превратит.

Неон

Холодный свет от лампы тусклой,

Сквозняк из щели под окном.

В душе бардак кислей капусты,

И в зеркале все тот же дом.

Отрывистые мысли в уши,

А в животе один фастфуд.

Мне хочется тебя послушать,

А я включаю ундервуд.

Мне надоело обещаньям

Твоим нелепым доверять,

Я просыпаюсь от дыханья,

Что сушит горло мне опять.

Я раздираю в клочья небо,

Я бьюсь в бессилии своем.

Ты мажешь маслом корку хлеба,

И улыбаешься тайком.

Так хочется всего и сразу,

Любви, Достатка и Тепла…

Но бьюсь сильней от раза к разу

Об стенку тонкого стекла.

Витрины тонкой лед презренный

Растопит свет неона лишь,

Когда рубильник незабвенный

Своей рукой ты покоришь.

Отчаянье столичное

Слова не льются ровным строем

Из мыслей, загнанных в комок,

Как будто жутким, адским роем

Жужжит бессмысленный звонок.

В нем нет ни гула от желаний,

Нет стона блеющей тоски,

Нет крика боли раны рваной,

И слез засохли ручейки.

Как в космосе беззвучном глухо,

Так пусто и бездонно в нем,

Я напрягаю нервы слуха,

Молча в отчаянье своем.

Слепая память нервно мечет

Картинок прошлого плевки,

Лишь луч надежды сердце лечит,

Сшивая драные куски.

Поздний вечер

Черный мрак костлявой ночи

Холод с ветром принесет.

Мне тоска любовь пророчит,

И усталость плечи гнет.

Расчлененный острым взглядом,

Рассыпаюсь, как старик,

И креститься вроде надо,

И нет голоса на крик.

Нету сил сопротивляться,

Руки плетями висят,

Сердце вмиг успело сжаться.

Зев разверзнул жаркий ад…

Жутких отсветов ресницы

Взмахи делают не в такт…

Я устал, пойду ложиться,

Прогоняя липкий страх.

Прогулка

Степенный шаг в ночи бессонной

Босых твоих, как поступь лани,

Меня зовет, что свет оконный,

Ходить карнизами, на грани…

Стук ровный сердца гулок ночью,

Он рвет пространственность тиши,

Глаза свои заклеив скотчем,

Мы друг за другом поспешим.

В эквилибрическом балансе

Сорвемся молча, рук не бросив,

И закружимся словно в вальсе,

А нас все дальше ввысь уносит.

Кружит, мотает, треплет, рвет,

Толкает, крутит по спирали,

Бросает вниз и вверх, вперед…

И вот, мы вдребезги упали…

Мы разлетелись сотней капель,

Блистая лунным перламутром,

По мостовой, на мрамор, кафель,

Слились обратно ранним утром.

И нагишом, смеясь, по лужам,

Мы взобрались по водостокам,

Проспав весь день, пропустим ужин.

К утру обрушившись потоком.

Руно

Колхиды древней свет смиренный

Манил завистников руном,

Ясон, победы вожделенный,

Собрал соратников вином…

Дубовых досок от Афины,

От древа с голосом богов,

Из сосен вёсла и стропила,

«Арго» к походу был готов.

Полсотни смельчаков курчавых,

На волны возлагая песни,

По морю Черному к причалу,

Уже к драконьей роще лезли.

Глубокий сон глаза дракона

Закрыл отвар Медеи хитрой,

У колхов шкуру, любовь Ясона,

Украла дочь царя Колхиды.

Не в золоте и славе сила,

А женской логики цена,

Любовь два царства единила,

Сильнее древних чар она.

Свеча и Солдатик

Такая странная забава случилась нынче у меня.

Амура в сердце стрел отрава попала, душу теребя.

И липкий холод страшной мысли растекся, очи мне застлав.

В вопросе том судьбы повисли и мысли суть, и сердца сплав.

Клокочет жаждущая бездна, сломался прочный механизм…

Погиб сверкающий наездник под воском дамы Де Каприз.

Сольфеджио

Вишневым пурпуром черешни сочной

Развал фруктовый у метро пестрит,

А мне понять бы ход ступеней точный,

Секунд и терций, септим, кварт и квинт.

Трезвучий обороты на скамейке парка

Пугают комаров, прохожих и меня.

В тени дубовой свежести нежаркой

Вскипает мозг, бекарами звеня.

Квинтовый круг диезит и бемолит,

А запах фруктов манит и пьянит,

Старушка у метро о подаяньи молит,

А я пытаюсь отстучать пунктирный ритм.

Под стук колес мне грезится чудное —

На струнах нотоносца вишен рой,

Он гроздьями восьмушек гаммы строит…

Вагон метро везет меня домой.