Читаем Стихотворения, басни, повести, сказки, фельетоны, 1921–1929 полностью

Стихотворения, басни, повести, сказки, фельетоны, 1921–1929

Давно-давно, Очень-очень давно Было ханство одно. А-а-а-а-а-а-ай!.. Порядок небесный И порядок земной В те дни был иной, Были тогда человек и зверь Не те, что теперь. А-а-а-а-а-а-ай!.. В том ханстве и хан, И диван-беги, И джигиты, которых трепетали враги, И не только джигиты-орлы, Но и судьи, И даже казн, И муллы Были в том ханстве В те древние дни Женщины только одни. Царство женское. Женский рай. А-а-а-а-а-а-ай!.. Город был ханский, Как храм. Звали его — Самирам. Недоступен он был, Высок, В землю, В камень, В песок Сорок тысяч столбов было врыто одних. И стоял Самирам На них. Ни копьем, Ни арканом Бродячий туркмен Не мог достать его стен. А была в Самираме ханша — Занай. А-а-а-а-а-а-ай!.. Женщины были в Самираме везде — В ханском совете, В суде, — На охоту ходили они, На войну, А мужчин держали В плену. Не велик был числом Мужской народ. Оставляли его Едва на развод. Было черной работой Мужской — Саклю убрать Да день-деньской, День-деньской И ночной Порой Нянчиться с детворой: "Баю-ба-а-а-ай! Баю-ба-а-а-ай!.. А-а-а-а-а-а-ай!.." Не со всей детворой Возились они. На руках у них были Мальчишки одни. Девочки были В особой чести: Жребий их был — С матерями расти. Рождалась девочка — Праздник в дому. Мальчик рождался — Горе ему! Клали его — Таков был закон! — В ряд с голышами Такими, как он. Со ста рожденных мальчишек всего Оставляли в живых — Одного! Одного! А-а-а-а-а-а-ай!.. Со ста мальчишек, Положенных в ряд, Отбирался счастливец — Один! Наугад! Наугад отбирался Старухой слепой, Каков бы он ни был собой. А остальных Со стены городской, Даровую добычу шакалов, Волков, Вниз свергали. Закон был таков! А-а-а-а-а-а-а-ай!.. Однажды время пришло — Ой-ой! — Ханше родить Самой. Когда осенью поздней, Перед самой зимой, Меняет небо Свой летний наряд — Синий халат На серый халат, Тогда горько-горько Рыдает оно, Во всех тогда реках Слез небесных — полно, И в озерах те слезы Бьют через край. А-а-а-а-а-ай!.. Так у старухи слепой В тот раз Полились потоком Слезы из глаз И вниз потекли По столбам городским. "Каким ты встревожена горем'" "Каким?" Окружил народ старуху Толпой. И был ответ старухи Слепой: "А-а-а-а-а-а-а-ай! Нам страшное горе Узнать суждено. В ханском чреве Растет оно. Будет ханшею Мальчик рожден. Женское ханство Погубит он. А-а-а-а-а-а-ай!.." Иссушили старуху Слезы-вода. От вещей старухи Не осталось следа. Поникла ханша Занай Головой. Поднялся в Самираме Испуганный вой. На диван большой — Трух-трух, трух-трух! — Прибрели к Занай Сто седых старух. Просидели они Сорок дней И ночей, Роняя слезы Из тусклых очей. А-а-а-а-а-а-ай!.. Ни добрый от них совет, Ни худой. Был созван тогда диван Молодой. Думал он сорок ночей И дней. Был старый глуп, Молодой — не умней: Глупый от глупого Не отставай! А-а-а-а-а-а-а-а-ай! Был третий диван Из малых детей. Оказалися дети Взрослых умней. Малютка совсем, От земли — ладонь, Сказала одна Девчонка-огонь: "Зачем так плачет Весь Самирам? Сын ханши нашей Не страшен нам. Как только родится Мальчишка злой, Его мы сразу Со свету долой: Со стены самирамской Вниз головой! Пусть волки и тигры Его съедят. Нельзя его класть С мальчишками в ряд!" Вот где девчонка! А еще говорят… А-а-а-а-а-а-ай!.. "Велик Алла!" "Велик Алла!" То-то радость В Самираме была! "Вот так девчонка!" "Ну, с головой!" "В самом деле. Нам ли впервой У матерей Сыновей отнимать?" Молчала Занай, Злополучная мать, Сидела она На ковре золотом, Занай с большим Таким животом, Глаз не желая Поднять на народ. "Сын мой умрет!.. Сын мой умрет!.. А-а-а-а-а-а-ай!" И сказали все" "Ой-ё-ё!" "Ой-ё-ё!" "Не думы — змеи Теперь у нее". И опасаясь Этих змей, Злых двух надсмотрщиц Приставили к ней, Чтоб обе смотрели И день и ночь, Сына родит Занай Или дочь: "Отвечаете обе!" "Ни одна не зевай!" А-а-а-а-а-а-а-ай! Но… Занай подкупила Стражу свою. "Двух туркменов, — сказала, — В мужья вам даю! Два туркмена — Не нашим мужчинам чета!" Соблазнились приставницы — Эта и та: Как Занай разрешилась Крепким мальцом, Подменили мальца — И дело с концом! Объявили народу: "Велик Алла! Девчонку ханша Занай родила". Девчонку Занай Баюкала: "Бай! Баюшки-бай!" А-а-а-а-а-а-ай!.. Веселье пошло По всему Самирам. Потекли подарки К ханским шатрам, Золото, Сахар, Адрассы И нах, Скакали девицы На лихих скакунах, Верблюды и овцы Забили дворы. С усмешкой смотрела Занай На дары. Она обманула Родной весь край. А-а-а-а-а-а-ай!.. Каждый день было солнце Любовью пьяно. Каждый день опускалось На землю оно. Был ужасен порой Его знойный хмель. Много дней прошло И много недель. Жались месяцы, Годы — Один к одному. Ханский сын вырастал В чужом дому. Вырастал под тайным присмотром… Занай. А-а-а-а-а-а-а-а-ай! Двадцать лет прошло, Словно день один. Вырос ханский сын — Краше всех мужчин, Про него враги Говорят с похвалой: "Молодец какой!" "Искандер удалой!" Как вошел Искандер В такие года, Вошла в Самирам Роковая беда. От черных туч" Солнца свет потух, Повеял от них Недобрый дух, О чем-то страшном, Новом, Ином Послышались вопли В ветре степном, — Средь зверей тревога И средь птичьих стай. А-а-а-а-а-а-а-ай! Пошли в Самираме — Худой почин! — Переглядки, Шепот Среди мужчин. Столковались они Промеж собой, Стали женщин звать На смертный бой. Среди города стал Мужской отряд, Мужчины все "Долой! — говорят, — Долой Занай И бабью власть! Не хотим поклоны Перед бабами класть! Искандер — наш хан, А не баба Занай!" А-а-а-а-а-а-а-ай! "Искандер — наш хан, А мы — его рать. Мы сами хотим Себе жен выбирать. Пусть бабы станут На наши места — Смотреть, чтоб сакля Была чиста, Да плов варить, Да нянчить ребят, Да халаты нам шить До самых пят Из узорных шелков, Что шлет нам Китай!" А-а-а-а-а-а-а-ай! "Мужчинам — шлемы, Стальные клынчи, А глупым бабам — Горшки, рогачи! Мужчине — пику, И лук, и стрелу, А глупой бабе — Пряжу, иглу! Сдавайтесь, бабы, Все до одной! Иначе дело решим Войной!" Мужчин всех в битву Повел великан, Искандер бесстрашный, Их новый хан. А-а-а-а-а-а-а-ай! "Мужчины наши Сошли с ума!" — Пошла смирять их Занай сама. Был женский клич: "Лучше смерть, но не срам!" Мужская кровь Залила Самирам. Навалились женщины, Как саранча. А бойцы-мужчины… Ни стрел, ни клынча! Отбиваться трудно Пятерней одной. Мужчины сжаты Цепью тройной! Кто в живых остался — А с ними хан! — Угодили в женский Тугой аркан! А-а-а-а-а-а-а-ай! И крик был женский: "Занай! Суди! Искандер всех злее, Он шел впереди. Ты Искандера Не оставишь живым: Ножом ему в сердце — Острым, Кривым! Никому не уступишь Ты чести такой: Пронзишь ему сердце Своею рукой!" И подали нож Помертвевшей Занай. А-а-а-а-а-а-а-ай! Поднялася Занай Ни жива Ни мертва. — И сказала Занай Роковые слова: "Слепая старуха Была… Права!! Ее предсказанье Сбылося точь-в-точь. Рожден был мною Сын, а не дочь. Вы обмануты мною! Искандеру-врагу Пронзить его сердце Я не могу. Его капли крови Не пролью ни одной. Это… сын мой, Сын мой… Сын мой родной! Чем сына рукою своею Убить, Мне легче ханство И себя погубить! Перед всеми вами — Моя вина!" И нож в свое сердце Вонзила она. А-а-а-а-а-а-а-ай! Злой страх всех женщин Объял тогда. Они разбежались Кто — куда: Кто в хлев, кто — в поле, А кто — в жилье, На бегу бросали Оружье свое. С тех пор явилась Такая напасть: Что ушла к мужчинам Вся женская власть, Что женская доля Так стала горька, И конца ей, горькой, Не видно пока. А-а-а-а-а-а-а-а-а-ай! Но время настанет, Придет к нам жена. С севера дальнего Придет к нам она, Из страны холодной, Из морозной мглы. Волоса ее будут, Как снег, белы, Глаза будут сини, Как морозная гладь, А груди, как пара Ледяных лебедей. И прольется на женщин Молоко-благодать Из непорочных Этих грудей. И утерянный женский Вернется рай! А-а-а-а-а-а-а-ай!

Перейти на страницу: