Где травка, чуть прибитая,Нежней пушистых шкур,Уютен под ракитоюПривал и перекур.Хоть жизнь моя зеленаяИ сам я налегке,Но сало посоленноеИ сахар есть в мешке.Гляжу – любуюсь за реку,На пажити внизу,Сухарики-сударикиГрызу себе, грызу.А большего не хочется,И весело мне тутСмотреть, как мимо рощицыПрохожие бредут.Идите, люди мудрые,Куда велят дела,А мне зеленокудраяРакиточка мила.
1950
* * *
Неистощим, беспощаденВсепроникающий зной,И путь, мимо круч и впадин,Слепит своей желтизной.Но тело все еще проситИдти по полям, идтиИзгибами – в ржи и просеЗмеящегося пути.Люблю это жадное пламя,Его всесильную властьНад нами, как над цветами,И ярость его, и страсть;Люблю, когда молит телоПростого глотка воды……И вот, вдали засинело:Речушка, плетни, сады,И белая церковь глядитсяИз кленов и лип – сюда,Как белоснежная птицаИз мягкой листвы гнезда.
1936
Лопух
А еще я люблю их —Прутья старых оград у церквей, Если в медленных струяхНежит их полевой тиховей. Здесь бурьян и крапиваДа лиловые шапки репья, И всегда терпеливаВ раскаленной пыли колея. Ноги ноют от зноя,От огня многоверстных дорог… Ляг, ветришка, со мноюУ спокойной ограды, в тенек. Вон у бедной могилыИсполинская толщь лопуха Дышит кроткою силой,Молчаливою думой тиха. Люди, люди! НапрасноВы смеетесь над этим листом: Его жилки – прекрасны,Ведь пеклись стихиали о том. Убеленные пылью,Эти листья над прахом взошли, Как смиренные крыльяСтарых кладбищ и вечной земли. И отрадно мне знанье,Что мечта моя будет – в стихе, Дух – в небесном скитанье,Плоть же – в мирном, седом лопухе.