Стихотворения и поэмы

В полутемной синагоге
Ветер задул свечу,
И синагога ослепла.
Профиль ребе чернеет чуть,
Подернутый пеплом.

Тишина на часах у закрытых дверей.

В позднюю пору
Не приходит, как прежде, еврей
Тосковать у подножия Торы.

В расписное окно

Уходящий закат бросил брызгами
                                          красными,
Голову ребе посеребрив на ходу.
А молящихся долго напрасно
Богомольные скамьи ждут.

Тихо.

Темно.
Ребе ходит чуть слышно, как вздох,
Как живая боль синагоги.
Темен порог.
Тишина сторожит на пороге.

Хочется ребе давно

Спрятать тоску в молитве.
Старое сердце еврейской тоскою больно,
Старое сердце еврейскою болью болит ведь.

Смолкла свеча в позолоченной люстре,

И теперь ни одна не заглянет душа.
Тихо в большой синагоге
И пусто…
Ша!

5. «Время годы проносит…»

Время годы проносит,
Мимо ребе бежит:
Двадцать раз навестила осень
Мою бурную жизнь.

Но в осеннюю слякоть,

В засасывающий дождь
В широкие двери рабфака
Спешит молодежь.

Не сосет, не тянет тина

Библейских наук:
В старом хедере ткет паутину
Постаревший паук.

В старом хедере ребе испуган,

Без огня,
Без людей…
Врагом или другом
Смотрит завтрашний день?

Сердце, не бейся

В старой груди!
Красноармейцем
Завтра глядит.
Тусклые окна
Прячут испуг.
Жалобы смолкнут
В шепоте пуль.

Если победе

Путь через ад,
Явится в хедер
Гостем снаряд.
Смерть безжалостно скосит
Одряхлевшую жизнь.
Время годы проносит,
Мимо ребе бежит.

6. «Покорились и согнулись плечи…»

Покорились и согнулись плечи.
(Ребе так устал!)
В старое,
             в Ерусалим,
                                 далече
Улетели за мечтой мечта.

Помнится:

Мальчиком я Тору разворачивал.
Ребе все твердил
Про народ свой — под Стеною плача,
У разрушенных израильских твердынь.
За горами,
                 на востоке дальнем,
Ту Стену господь сберег
И велел еврею
                      быть печальным,
И велел молиться на восток.

Было страшно.

                       Было больно.
                                            Было жутко.
(Это — в прошлом. Это отошло.)
А теперь я, в кожаной тужурке,
Вижу маленького ребе (сам большой).

Вижу уж не детским глазом

Хедера незатейливую дверь,
Сразу выросший и постаревший сразу,
На восток гляжу я и теперь.

Но не к храму,

                          не для плача
Я зрачок свой на восток навел,
А затем, что знаю:
                         мне с востока замаячит
Мой задумчивый, мой светлый комсомол.

Слезы облаком в пространство уронила

И рыдает старая земля
Оттого, что
                   длинной лентой братские могилы
Протянулись у стены Кремля…

Чувствую —

                 верна моя дорога
Под полетом поднятых знамен.
Если надобно, седую синагогу
Подпалю со всех сторон,
Если надо — клочками небо
                      (аэропланов приют)…
Ты уж усни, мой старый ребе,
Баюшки-баю!

7. «Повстречался недавно с ребе…»