Стихотворения и поэмы

Вы ушли,
                  как говорится,
                                               в мир иной.
Пустота…
                    Летите,
                                   В звёзды врезываясь.
Ни тебе аванса,
                              ни пивной.
Трезвость.
Нет, Есенин,
                         это
                              не насмешка.
В горле
               горе комом —
                                          не смешок.
Вижу —
             взрезанной рукой помешкав,
собственных
                         костей
                                     качаете мешок.
– Прекратите!
                             Бросьте!
                                             Вы в своём уме ли?
Дать,
          чтоб щёки
                              заливал
                                             смертельный мел?!
Вы ж
          такое
                    загибать умели,
что другой
                    на свете
                                   не умел.
Почему?
                 Зачем?
                              Недоуменье смяло.
Критики бормочут:
                                     – Этому вина
то…
        да сё…
                      а главное,
                                        что смычки мало,
в результате
                       много пива и вина. —
Дескать,
               заменить бы вам
                                               богему
                                                           классом,
класс влиял на вас,
                                     и было б не до драк.
Ну, а класс-то
                           жажду
                                       заливает квасом?
Класс  – он тоже
                                  выпить не дурак.
Дескать,
            к вам приставить бы
                                                  кого из напостов —
стали б
             содержанием
                                     премного одарённей.
Вы бы
            в день
                       писали
                                     строк по сто,
утомительно
                       и длинно,
                                          как Доронин.
А по-моему,
                       осуществись
                                               такая бредь,
на себя бы
                      раньше наложили руки.
Лучше уж
                    от водки умереть,
чем от скуки!
Не откроют
                      нам
                             причин потери
ни петля,
                 ни ножик перочинный.
Может,
             окажись
                             чернила в «Англетере»,
вены
          резать
                      не было б причины.
Подражатели обрадовались:
                                                       бис!
Над собою
                    чуть не взвод
                                               расправу учинил.
Почему же
                      увеличивать
                                             число самоубийств?
Лучше
            увеличь
                           изготовление чернил!
Навсегда
                 теперь
                             язык
                                       в зубах затворится.
Тяжело
             и неуместно
                                     разводить мистерии.
у народа,
                 у языкотворца,
умер
        звонкий
                       забулдыга подмастерье.
И несут
             стихов заупокойный лом,
с прошлых
                    с похорон
                                       не переделавши почти.
В холм
             тупые рифмы
                                        загонять колом —
разве так
                  поэта
                             надо бы почтить?
Вам
       и памятник ещё не слит, —
где он,
            бронзы звон
                                   или гранита грань? —
а к решёткам памяти
                                          уже
                                                 понанесли
посвящений
                       и воспоминаний дрянь.
Ваше имя
                    в платочки рассоплено,
ваше слово
                      слюнявит Собинов
и выводит
                    под берёзкой дохлой —
«Ни слова,
                      о дру-уг мой,
                                               ни вздо-о-о-о-ха».
Эх,
     поговорить бы иначе
с этим самым
                       с Леонидом Лоэнгринычем!
Встать бы здесь
                              гремящим скандалистом:
– Не позволю
                             мямлить стих
                                                       и мять! —

Оглушить бы
                           их
                                трёхпалым свистом
в бабушку
                    и в бога душу мать!
Чтобы разнеслась
                                   бездарнейшая погань,
раздувая
                  темь
                           пиджачных парусов,
чтобы
            врассыпную
                                   разбежался Коган,
встреченных
                         увеча
                                   пиками усов.
Дрянь
            пока что
                              мало поредела.
Дела много —
                           только поспевать.
Надо
        жизнь
                    сначала переделать,
переделав —
                       можно воспевать.
Это время —
                         Трудновато для пера,
Но скажите,
                       вы,
                              калеки и калекши,
где,
       когда,
                  какой великий выбирал
путь,
          чтобы протоптанней
                                                  и легше?
Слово —
                 полководец
                                       человечьей силы.
Марш!
Чтоб время
                      сзади
                                ядрами рвалось.
К старым дням
                              чтоб ветром
                                                      относило
только
            путаницу волос.
Для веселия
                      планета наша мало оборудована.
Надо
        вырвать
                       радость
                                       у грядущих дней,
В этой жизни
                           помереть
                                             не трудно.
Сделать жизнь
                             Значительно трудней.

1926

Товарищу Нетте – пароходу и человеку