Стихотворения и поэмы

Тогда же, когда запас его собственных впечатлений значительно обогатился, он принялся за выполнение необычного для второй половины 40-х годов по своей смелости замысла: написать поэму, широко, многосторонне отражающую крестьянское житье. «Очерк в стихах» «Бродяга» создавался в 1846—1850 годах. Он не был закончен поэтом. Есть основания считать, что некоторые завершенные части до нас не дошли или, во всяком случае, до сих пор нигде не обнаружены.

Слово «бродяга» в названии аксаковской поэмы лишено той несколько пренебрежительной стилистической окраски, которая часто ему свойственна в современном языковом обиходе. В данном случае «бродяга» — тот, «кто произвольно, без права и письменного вида покинул место оседлости, жительства, службы, скитаясь на чужбине» (В. И. Даль. «Толковый словарь живого великорусского языка»). Короче говоря, у Аксакова это беглый крестьянин. Побеги крестьян в крепостной России были широко распространенным явлением. Аксаков по роду своей службы отлично знал причины и обстоятельства побегов. В его поэме не только главный герой Алешка, но и другие крестьяне — беглецы. Причем побеги нигде не беспричинны (наименее определенна причина как раз у самого Алексея). Всякий раз им дается конкретная мотивировка: нищета, невозможность прокормить семью трудом на земле, притеснения со стороны власть имущих.

В марте 1849 года поэмой заинтересовались николаевские жандармы. Арестованному III Отделением по другому поводу Аксакову в числе вопросов был задан и такой: «Объясните, какую главную мысль предполагаете Вы выразить в поэме Вашей «Бродяга» и почему избрали беглого человека предметом сочинения?» Аксаков отвечал: «Отчего выбрал я бродягу предметом поэмы? Оттого, что образ его показался мне весьма поэтичным, оттого, что бродяга, гуляя по всей России как дома, дает мне возможность сделать стихотворное описание русской природы и русского быта в разных видах; оттого, наконец, что этот тип мне, как служившему столько лет по уголовной части, хорошо знаком. Крестьянин, отправляющийся бродить вследствие какого-то безотчетного влечения по всему широкому пространству русского царства (где есть где разгуляться!), потом наскучивший этим и добровольно являющийся в суд, — вот герой моей поэмы».

Наряду с тактическими моментами (Аксаков, например, упорно обходит в своем ответе то обстоятельство, что крестьянские побеги противозаконны, не обсуждает их причин) здесь, бесспорно, есть сведения, заслуживающие доверия. В частности, выбор бродяги главным героем поэмы, действительно, давал простор свободно строить сюжет, создавать «очерк в стихах», включающий разнообразные стороны народного быта и родной природы. Интересно, что в основу сюжета «Кому на Руси жить хорошо» Некрасов также положил скитания по свету героев поэмы.

В «Бродяге» крестьянская жизнь показана в бытовой конкретности, в богатстве и точности реальных картин. Аксаков создает произведение подлинно эпического размаха. Совершенно очевидно, что поэт испытал на себе воздействие «натуральной школы» в литературе и того «дельного направления» в поэзии, которое с такой силой и страстью утверждал В. Г. Белинский. Реализм, высокая гражданственность, социальная содержательность — основные общие тенденции литературного процесса — коснулись и поэзии И. Аксакова.

Аксаков чуток к новейшим завоеваниям русской поэзии. Он стремится скреплять ход сюжета узлами реалистических мотивировок. Когда нужно, например, объяснить новый побег Алексея, сообщается прежде всего об усиленной деятельности исправника в поисках беглых ради обещанной награды:

...Он теперь, озлясь, по деревням,
По селам всем везде снует и рыщет,
Беспаспортных, всё нашу братью ищет!
Нет, говорит, уж быть по-моему:
Не тем, так вот бродягами возьму!

Поведение героев постоянно определяется обстоятельствами внешнего порядка, а не одной лишь личной волей. Аксакову вообще важна не только индивидуально-психологическая сущность характеров (здесь особое внимание обращено на последовательное раскрытие душевной жизни Алексея и Параши), но и многосторонняя общественная их обусловленность. Поэтому дорога, скажем, такая деталь, показывающая в герое черты общекрестьянской психологии: убежавший из села Алексей просыпается после короткого отдыха в лесу. Что делать? Куда направить путь? Но вот он замечает около себя белый гриб, «здоровый и добротный»:

Надел зипун и кудри отряхнул...
А что ж грибы? нельзя же их оставить!
И, завязав их бережно в платок,
Он зашагал и скоро был далек.

В психологических портретах автор стремится преодолеть однолинейность. Первая встреча с подрядчиком Федотом Кузьмичем, пройдохой и жуликом (кое в чем предваряющим, как, кстати сказать, и вся глава «Шоссе», некрасовскую «Железную дорогу»), показывает его с неожиданной стороны: