Читаем Стихотворения и поэмы полностью

Стихотворения и поэмы

Пусть текут эти слезы уплывающих денегПо щекам моих карт за отчаянье шхер,Но пусть завтрашний день, неврастеник,Мошенник,Будет мрачен и черен, но только не сер!Я гляделся подолгу в пустоты бутылок,Красную кровь белым вином разводил,Но коротко подстриженных событий затылокМеня никогда за собой не манил.Истекал небылицами образов четких,Пропотевши вернью вздрожавших стихов,Но в зрачках секунд, кокетках кротких,До дна не достал я веслом моих снов.Я могу вам прокрикнуть то единое слово,На котором земля помешалась вчера,И зазвучит оно, выкрученное, хаосом снова,И девушкой руки изломит в вечера.Я бродил по апостолам, ночевал я в коране,Всё, что будет, я выучил там, дилетант,Как в грязном, закуренном земном ресторанеЗамызганный проститутками прейскурант.Не видал я шагов рыдающих великанов,Но ведь знаю, что плачут, и не слезы, а гной!А он кляксами зеленых океановЗатопляет прыжок мировой!

Отходит к окну. Вдруг выучился плакать, плакать хорошими, детскими, важными слезами. Стоит, стынет и никнет у окна с красными, как после поцелуев губы, глазами.

Поэт

Вот кричал я.Но в радости, в стоне ли,В устали камней святых, как поэту слова,Где вы, уютные, милые, поняли,Чтоб в небо упёрлась моя голова?!Я согнусь, если надо,Если надо —Вспрямею,Если надо —Криком согреюИззябь тишине,Если надо —Суматоху тишиною проклею!Почему ж ничего не надоМне?!О, дни мои глупые! Какой исковерк выПривлечете тому, кто ненужью томим?!Вот пойду я, невзрачный,В мрачныяЦерквы,Как товарищ детства, поболтаю с ним.Я спокойное лицо его мольбойИзуродую,Мы поймемся с ним, мы ведь оба пусты,Уведу я его за собой,Безбородого,Ночевать под мосты.А если он мне поможет, как сирымКогда-то помог он распятой душой,Его высоко подниму я над миром,Чтобы всем обнаружить, какойОн большой!!!

Шатко и валко проходит, ходит к выходу. Шаги стучат по заглушающим коврам, как сердце, говорящее, стучащее любимому вслед: Милый! Милый! Милый! Бельмами поблескивает за окном вьюга блоковская, мятельная, пурговая, снеговая да такая белая, белая, без конца. К отходящему из действия поэту подбегает прислуживающий мальчик и что-то лукавое спрашивает, затаенно предлагает, по-нехорошему. Поэт улыбко глядит на него. Посмотрел в присталь, в упор, быстро отвечает, кинул слово и в двери. Тут…

Плавно и медленно опускается занавес.