Стихотворения. Поэмы

1828, Петербург.

Объяснения

Фарис — всадник, почетное звание у арабов-бедуинов, означающее то же, что кавалер, рыцарь в средние века; под этим именем известен был на Востоке граф Вацлав Жевуский.

Как туча он, мой черный конь ретивый. // Звезда на лбу его денницею горит; // Как перья страуса, летит по ветру грива, // Сверкают молнии из-под копыт. — Эти четыре строки, содержащие описание коня, являются переводом арабского четверостишия, помещенного в примечаниях к «Арабской антологии» Лагранжа.

«Чую, — каркнул, — запах трупа…» — На востоке распространено поверие, будто коршуны чуют смерть издалека и кружат над человеком, которого ждет смерть. Как только путник умирает в дороге, тотчас же появляются поблизости несколько коршунов, хотя раньше их не было видно.

Тут африканский смерч, пустыни властелин… — Смерч (ураган) — это название (американское — урикан), означающее ужасную тропическую бурю. Так как это название широко известно в Европе, я употребил его вместо арабских слов семум, серсер, асыф, для обозначения вихря, смерча (тайфуна), засыпающего иногда целые караваны. Персы называют его гирдебад.

«Лилии»

1829–1855

К *** («Нет! Не расстаться нам! Ты следуешь за мною…») Перевод Л. Мартынова

^{43}

На Альпах, в Сплюгене 1829

Нет, не расстаться нам! Ты следуешь за мною, —
И по земным путям, и над морской волною
Следы твои блестят на глетчерах высоко,
Твой голос влился в шум альпийского потока,
И дыбом волосы встают: а вдруг однажды
Увижу въявь тебя? Боюсь тебя и жажду!

Неблагодарная! На поднебесных кручах
Схожу я в пропасти, и исчезаю в тучах,
И замедляю шаг, льдом вечным затрудненный,
Туман смахнув с ресниц, ищу во мгле бездонной
Звезду полярную, Литву, твой домик малый.
Неблагодарная! Ты и сейчас, пожалуй,
Царица бала там и в танце хороводишь
Веселою толпой. А может быть, заводишь
Интрижку новую, вот так для развлеченья,
Иль говоришь, смеясь, про наши отношенья?
Своими подданными можешь ты гордиться:
Загривок рабски гнут, кадят тебе: «Царица!»
Роскошно задремав, проснешься в ликованье.
И даже не томят тебя воспоминанья?
Была б ли счастливей ты, милая, со мною,
Вручив свою судьбу влюбленному изгою?
Ах, за руку б я вел тебя по скалам голым
И песни пел тебе, чтоб не был путь тяжелым.
Я устремлялся бы в бушующие воды
И камни подстилал тебе для перехода,
Чтоб ты, идя по ним, не промочила ножки.
Целуя, согревал бы я твои ладошки.
Мы в горной хижине искали бы покоя,
13 ней под одним плащом сидели бы с тобою,
Чтоб там, где теплится пастушеское пламя,
Ты на моем плече дремала бы ночами!

24 сентября 1829 г.

Моему чичероне Перевод Л. Мартынова

^{44}