Стихотворения. Поэмы. Шотландские баллады

Когда-то Стюарты владели этим троном
И вся Шотландия жила по их законам.
Теперь без кровли дом, где прежде был престол,
А их венец с державой перешел
К чужой династии, к семье из-за границы,
Где друг за другом следуют тупицы.
Чем больше знаешь их, тиранов наших дней,
Тем презираешь их сильней.

Переводчику Марциала

О ты, кого поэзия изгнала,
Кто в нашей прозе места не нашел,—
Ты слышишь крик поэта Марциала:
«Разбой! Грабеж! Меня он перевел!..»

Ответ на угрозу злонамеренного критика

Немало льву вражда ударов нанесла,
Но сохрани нас бог от ярости осла!

Актрисе мисс Фонтенелль

[48]

Эльф, живущий на свободе,
Образ дикой красоты,
Не тебе хвала — природе.
Лишь себя играешь ты!

Позабудь живые чувства

И природу приневоль,
Лги, фальшивь, терзай искусство —
Вот тогда сыграешь роль!

К портрету известной мисс Бернс

Полно вам шипеть, как змеи!
Всех затмит она собой.
Был один грешок за нею…
Меньше ль было у любой?

Ярлычок на карету знатной дамы

Как твоя госпожа, ты трещишь, дребезжа,
Обгоняя возки, таратайки,
Но слетишь под откос, если оси колес
Ненадежны, как сердце хозяйки!

О золотом кольце

— Зачем надевают кольцо золотое
На палец, когда обручаются двое? —
Меня любопытная леди спросила.

Не став пред вопросом в тупик,

Ответил я так собеседнице милой:
— Владеет любовь электрической силой,
А золото — проводник!

Красавице, проповедующей свободу и равенство

Ты восклицаешь: «Равенство! Свобода!»
Но, милая, слова твои — обман.
Ты ввергла в рабство множество народа
И властвуешь бездушно, как тиран.

Надпись на могиле эсквайра, который был под башмаком у жены

Со дней Адама все напасти
Проистекают от жены.
Та, у кого ты был во власти,
Была во власти сатаны.

Эпитафия преподавателю латыни

Тебе мы кланяемся низко,
В последний раз сказав: «Аминь!»
Грешил ты редко по-английски.
Пусть бог простит твою латынь!

Мисс Джинни Скотт

О, будь у скóттов каждый клан
Таким, как Джинни Скотт,—
Мы покорили б англичан,
А не наоборот.

Лорд-адвокат

Слова он сыпал, обуян
Ораторским экстазом,
И красноречия туман
Ему окутал разум.

Он стал затылок свой скрести,

Нуждаясь в смысле здравом,
И где не мог его найти,
Заткнул прорехи правом…

Проповеднику Лемингтонской церкви

Нет злее ветра этих дней,
Нет церкви — этой холодней.
Не церковь, а какой-то лéдник.
А в ней холодный проповедник.

Пусть он согреется в аду,

Пока я вновь сюда приду!

Трактирщице из Рослина

Достойна всякого почета
Владений этих госпожа.
В ее таверне есть работа
Для кружки, ложки и ножа.

Пускай она, судьбой хранима,

Еще полвека проживет.
И — верьте! — не промчусь я мимо
Ее распахнутых ворот!

О плохих дорогах