Стихотворения. Рассказы. Гора

– Ваше место в солнечной системе Индии! Вы принадлежите моей родине, и разве можно допустить, чтобы вы были сметены в пустоту хвостом какой-то кометы. Только убедившись, что вы заняли в этой системе подобающее вам место, я отойду в сторону. Вам внушили, что, заняв его, вы заставите отступиться от вас ваших единоверцев, но поймите, что истинная вера не может быть достоянием какой-то горстки людей. Истинная вера бесчисленными нитями связывает между собой всех тех, кто окружает вас; ее нельзя ограничить тесными рамками замкнутого круга верующих, так же как нельзя пересадить дерево, которое вы хотите сохранить сильным и жизнеспособным, из сада в цветочный горшок. И если вы хотите, чтобы ваша вера стала близка и нужна всем, вы прежде всего должны занять место в сердце народа Индии, которое было предопределено вам задолго до вашего появления на свет. Никогда не говорите о народе: «Я чужая ему и он чужд мне!» Помните, что в этом случае от вашей веры, от вашей внутренней силы не останется и следа. Уверяю вас, если убеждения могут увлечь вас в сторону от места, занять которое повелел вам сам господь, то, значит, этим убеждениям никогда не суждено восторжествовать где бы то ни было. Итак, завтра я приду снова.

С этими словами Гора вышел, но еще долго после его ухода воздух в комнате был словно наэлектризован, и Шучорита продолжала сидеть неподвижно в своем кресле.

Глава пятьдесят восьмая

– Послушай, ма, – говорил Биной Анондомойи,- сказать по совести, мне всякий раз становилось немного стыдно, когда я должен был кланяться идолу. Мне, правда, удавалось скрывать это чувство. Я даже написал несколько великолепных статей в защиту идолопоклонства. Но должен тебе сказать совершенно искренне: кланяться-то я кланялся, но мозг мой восставал против этого.

– Очень уж у тебя все получается сложно. Ты не умеешь ничего принять целиком и страшно любишь копаться во всяких мелочах. Оттого ты такой и привередливый.

– Что ж, это правда,- ответил Биной.- У меня ведь достаточно сообразительности, чтобы при помощи тонких аргументов доказывать даже то, во что я и сам не верю, обманывая и себя и других. Взять хотя бы все эти споры о религии, которые я вел последнее время – отстаивал-то я вовсе не принципы религии, а точку зрения индуистской общины – вот и все!

– Именно так и бывает, когда у человека нет истинной веры,- заметила Анондомойи.- Тогда религия становится всего-навсего предметом тщеславия, так же как родовитость, почет или деньги.

– Правильно,- согласился Биной.- О религии, как таковой, мы вовсе и не думаем – просто лезем на стену из-за нее, потому что это наша религия. То же самое делал и я, только до конца обмануть себя мне не удавалось. И иногда мне было ужасно стыдно прикидываться верующим, когда веры никакой давно уже не было.

– Ты что думаешь, я всего этого не понимала? – воскликнула Анондомойи.- Ведь у вас вечно все не как у людей: и мысли и чувства – все преувеличенное. Не удивительно, что в мозгах у вас образовалась пустота, и для того, чтобы заполнить ее, приходится запихивать туда все что попало. Верили бы вы попросту – и ничего этого не понадобилось бы.

– Вот я и пришел спросить тебя,- продолжал Биной,- хорошо ли притворяться, что веришь во что-то, когда на самом деле это не так?

– Вы только его послушайте! Неужели об этом еще нужно спрашивать?

– Ма,- внезапно сказал Биной,- завтра состоится официальная церемония приема меня в члены «Брахмо Самаджа».

– Что это значит, Биной? – вскричала пораженная Анондомойи. – Неужели это обязательно?

– Но я же как раз и старался растолковать тебе, почему это обязательно,- укоризненно сказал Биной.

– Разве твоя вера не позволяет тебе оставаться дольше в нашей общине? – спросила Анондомойи.

– Если я останусь, мне придется кривить душой.

– А у тебя нет смелости остаться и не кривить душой? – настаивала Анондомойи.- Спокойно переносить неизбежные нападки?

– Но, ма, раз я не разделяю убеждений правоверных индуистов…

– Но ведь в индуистской общине уживается триста тридцать миллионов человек, так почему же ты не сможешь остаться в ней?

– Но не могу же я из кожи лезть вон, доказывая, что я правоверный индуист, если члены общины будут настаивать, что это не так.

– Члены нашей общины называют меня христианкой,- сказала Анондомойи,- я никогда не сажусь за один стол с ними во время праздничных трапез, но я не вижу, почему я должна покорно соглашаться с их мнением о себе. Я считаю, что долг повелевает мне оставаться тем, кто я есть, и что с моей стороны было бы неправильно порвать с общиной.

Биной собрался было возразить, но Анондомойи не дала ему говорить и продолжала:

– Обойдись без возражений, Биной! Об этом не спорят. Неужели ты думал, что сумеешь провести меня? Я прекрасно вижу, что под предлогом спора со мной ты упорно стараешься обмануть самого себя. Но не пытайся хитрить в таком большом и серьезном деле.

– Но, ма,- промолвил Биной, опустив голову,- я уже написал письмо, в котором дал слово, что в воскресенье вступлю в члены.