Читаем Стихотворения (сборник) полностью

Донна Анна подходит, в маске.

Д о н Ж у а н

(идет к ней навстречу)

Сеньора, как я счастлив...

Д о н н а А н н а

(снимая маску)

Дон Жуан...

Д о н Ж у а н

(отступая)

Вы? Вы? Возможно ль?

(В сторону.)

Как она бледна!

Д о н н а А н н а

Я навсегда пришла проститься с вами...

Услышьте умирающей слова...

В моей душе нет более упреков,

Я вас пришла предостеречь.

Д о н Ж у а н

Сеньора...

Д о н н а А н н а

Мой срок короток... Я должна спешить...

Послушайте внимательно меня:

Спасенья дверь для вас еще открыта,

Но скоро будет поздно, дон Жуан...

Я, перед смертью, вижу вашу участь!

Д о н Ж у а н

Сеньора, что за речи? И зачем

Вам без нужды о смерти помышлять?

Д о н н а А н н а

Надеюсь, вы не думали, что я

Жива останусь, дон Жуан?

Д о н Ж у а н

Сеньора,

Быть может, вас тревожат спасенья...

Но будьте без боязни. Честь моя

Мне обо всем велит хранить молчанье,

А если б кто дерзнул подозревать

Его молчать заставит эта шпага!

Д о н н а А н н а

Оставьте, дон Жуан. Такие речи

Теперь уж неуместны. Боже мой,

Как все мне стало ясно и понятно!

С моих очей как будто спал туман,

И без труда я различаю нить

Запутанных событий и дорогу,

Которой вы к погибели пришли.

То, что случилось и что скоро будет,

Теперь я разом обнимаю. Время,

Мне кажется, исчезло для меня

И вечность началась. Я ошибалась,

Когда вас обвиняла беспощадно;

Преступной жизни вашей, дон Жуан,

Найдутся, я надеюсь, объясненья,

Которые смягчат господень суд,

Но вы спасетесь только покаяньем!

Д о н Ж у а н

(про себя)

Она теперь вступила в период

Раскаянья и мыслей религьозных!

Но как идут к ней эти угрызенья!

Исчезла гордость с бледного чела,

И грусть на нем явилась неземная...

Вся набожно отдавшися Мадонне,

Она теперь не знает и сама,

Как живописно с гребня кружевное

Ей падает на плечи покрывало...

Нет, право, никогда еще досель

Я не видал ее такой прекрасной!

Д о н н а А н н а

Покайтесь, дон Жуан! Еще не поздно!

Я знаю, что в вас веру погубило:

Искали вы блаженства - есть оно!

Но на земле гналися вы напрасно

За тем, что только в небе суждено.

Д о н Ж у а н

(про себя)

Несчастная вдалася в мистицисм!

Но взгляд ее и голос музыкальный

Предательски меня обворожают...

Не думал я вчера, как мы расстались,

Что продолжится чувств моих обман!

Д о н н а А н н а

О, если в вашей жизни, дон Жуан,

Хоть что-нибудь вам было свято - если

Кого-нибудь хоть раз любили вы,

О дон Жуан, воспоминаньем этим

Я вас молю!

Д о н Ж у а н

(про себя)

Еще единый миг

И я паду к ее ногам. Рассудок

Уж начинаю я терять. Нет, нет!

Прочь глупый бред! Опомнись, дон Жуан!

(К донне Анне.)

Осмелюсь ли вам предложить, сеньора,

Участье в нашем празднике принять?

Д о н н а А н н а

Несчастный! Ослепленный! Боже, боже!

Прости ему! Услышь молитву той,

Которая свою сгубила душу!

Я ухожу... Пора... Я умираю...

Уходит. Боабдил подходит к дон Жуану.

Б о а б д и л

Уже светлеет небо на востоке,

Нам время плыть. Мы ждем!

Д о н Ж у а н

(в раздумье)

Она сказала:

"Я умираю..." Вздор! Не может быть!

Однако, если... если в самом деле

Она решилась на самоубийство?

(К прислуге.)

Бежать за ней! Догнать ее сейчас!

Следить за ней! Не выпускать из вида!

Лепорелло убегает.

Б о а б д и л

Пора, пора! Когда мы опоздаем,

Галеры все погонятся за нами!

Д о н Ж у а н

Зачем мое так больно сжалось сердце?

Ужели вправду я ее люблю?

Б о а б д и л

(топая ногой)

Скорей, сеньор! Мои матросы ропщут!

Д о н Ж у а н

(опомнясь)

Ступайте к черту. Подымайте якорь.

Я остаюсь. Дарю тебе фелуку.

Б о а б д и л

В уме ли вы, сеньор? А инквизицья?

Д о н Ж у а н

Что мне до инквизиции, до смерти,

Когда, быть может, вправду я люблю!

Б о а б д и л

(в сторону)

Нет, он с ума сошел. С ним погибать

Нам не приходится.

(К пиратам.)

Эй, на фелуку!

Суматоха между пиратами. Гости расходятся, зала пустеет.

Д о н Ж у а н

(в сильном волнении)

О, если я не брежу! Если вправду

Люблю ее любовью настоящей!

Как будто от ее последних слов

Отдернулася предо мной завеса,

И все иначе вижу я теперь...

Когда она так ясно повторила,

Что хочет умереть, во мне как будто

Оборвалбся что-то; словно я

Удар кинжалом в сердце получил

Еще доселе, длится это чувство...

Что ж это, если не любовь? Каким

Моя душа исполнилась волненьем?

Сомнения исчезли без следа...

Я снова верю, как в былые дни...

О, я с ума сойду от счастья! Я...

О боже, боже! Я люблю ее!

Люблю тебя! Я твой, о донна Анна!

Ко мне! Я твой! Ко мне! Люблю, люблю!

Бежит и вдруг останавливается как вкопанный. Лампы гаснут.

Входит статуя командора.

С т а т у я

Ты звал меня на ужин, дон Жуан,

Я здесь.

Д о н Ж у а н

Во сне ли я иль наяву?

С т а т у я

Молись.

Д о н Ж у а н

Не может быть! Неправда! Сон!

Не он стоит из камня предо мной

Воображенье мне на ум приводит

Убитого отца! Прочь, призрак! Прочь!

Статуя стоит неподвижно. Молчание.

Спирается дыханье... Бьются жилы...

Рассудок мой туманится...

С т а т у я

Молись.

Д о н Ж у а н

В ушах шумит... Темнеет зренье... Прочь!

Прочь! Пропусти меня! Где донна Анна?

С т а т у я

Молись.

Д о н Ж у а н

Где донна Анна?

С т а т у я

Отравилась.

Д о н Ж у а н

(хватаясь за сердце)

О, что со мною?

С т а т у я

Ты любил ее.

Д о н Ж у а н

Остыла кровь, и сердце холодеет!

С т а т у я

Подумай о душе.

Д о н Ж у а н

(воспрянув от цепенения)

Смерть и проклятье!

К чему душа, когда любовь погибла!

Перейти на страницу:

Все книги серии Толстой А.К. Сборники

Стихотворения и поэмы
Стихотворения и поэмы

Поэт Иннокентий Анненский говорил о педагогическом, воспитательном значении произведений этого поэта, религиозный мыслитель Иоанн (Шаховской) нашел в его стихотворениях и поэмах пророческий дух, а российские читатели уже многих поколений, услышав в детстве его стихи, возвращаются к ним снова и снова.Алексей Константинович Толстой (1817–1875) был наделен удивительным творческим даром – он оставил замечательные литературные произведения едва ли не во всех литературных жанрах. Но современники ценили прежде всего его поэтический гений, многообразно воплощенный в стихотворениях и поэмах, в балладах и сатире. В книгу вошло большинство написанных А.К. Толстым стихотворений и поэм, сатирические и юмористические произведения, включая сочинения Козьмы Пруткова, к созданию которых поэт имеет самое непосредственное отношение.

Алексей Константинович Толстой

Поэзия / Стихи и поэзия
Семья вурдалака
Семья вурдалака

Алексей Константинович Толстой писал прозу редко — в сущности, все его непоэтическое художественное наследие составляют роман «Князь Серебряный» и несколько рассказов. Однако эти рассказы занимают поистине выдающееся место в готической литературе и демонстрируют удивительное сочетание знакомства автора с лучшими европейскими образцами жанра и национальной оригинальности восприятия.В рассказах Толстого встают из могил жестокие упыри и охотятся на живых кровожадные вампиры-вурдалаки, оживают призраки и лица на портретах, случаются опасные и странные чудеса и царит атмосфера мрачной тайны и пугающей обреченности, не уступающая лучшим образцам европейской готики. Вторую часть сборника составляют баллады, тоже посвященные мистическим темам — оборотням и чудовищам, переходам из тела в тело и древнерусским витязям, вступающим в смертельную схватку с загадочными порождениями Тьмы.

Алексей Константинович Толстой

Мистика

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное / Документальная литература / Военная история
Палеолит СССР
Палеолит СССР

Том освещает огромный фактический материал по древнейшему периоду истории нашей Родины — древнекаменному веку. Он охватывает сотни тысяч лет, от начала четвертичного периода до начала геологической современности и представлен тысячами разнообразных памятников материальной культуры и искусства. Для датировки и интерпретации памятников широко применяются данные смежных наук — геологии, палеогеографии, антропологии, используются методы абсолютного датирования. Столь подробное, практически полное, обобщение на современном уровне знания материалов по древнекаменному веку СССР, их интерпретация и историческое осмысление предпринимаются впервые. Работа подводит итог всем предшествующим исследованиям и определяет направления развития науки.

Александр Николаевич Рогачёв , Борис Александрович Рыбаков , Зоя Александровна Абрамова , Николай Оттович Бадер , Павел Иосифович Борисковский

История
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука