Стихотворения том 1 (СИ)

Да, бывает, да, вступает, да, хандра в бутылку лезет, Разбавляя серым цветом цвет сегодняшнего дня, Но, как говорят в народе, можно высветлить железо, Раскалив его до блеска силой своего огня!

«»»»»»»»»»»»»»»»

Роняя в руки тишине

Слов сумрачное оперенье,

Сгораю в медленном огне

Нахлынувшего вдохновенья.

И пусть кого перекривит

Мой слог напыщенный и строгий,

О поэтический гранит

Опять я истираю ноги.

Ну вот, хотел серьёзным быть,

Так нет, скатился в скоморошье

Горшком разбитым с городьбы,

Смешинкой в полотно пороши!

Нахмурив лоб и бровь копной

Над плесом выцветшего глаза,

Плыву с поверхности земной

В крутые выплески экстаза.

Ночная сутолочь темна,

Декабрь посвистывает еле

И вздрагивает тишина,

Мечтающая об апреле.

А я его не тороплю,

Он сам придёт незваным гостем

И впишет свой зелёный блюз

В нас с тишиной легко и просто…

«»»»»»»»»»»»»

Раскатал по полочкам дела,

Улыбнулся декабрю в глазищи:

Можешь по поверхности стекла

Растирать меня, как корку нищий!

Под ночною лампой суета,

Созданная мною на страницах –

То ли сам не смыслю ни черта,

То ли буквы потеряли лица.

Видимо, такой сейчас настрой,

В целом неосознанный, не новый –

Киснет положительный герой,

Проиграв Фортуну в подкидного.

Словеса, растак их и растак!

Солидарность с мыслями упрочив,

Тягостность психических атак

Вновь они вонзают в тело ночи.

Собственно, дела я завершил,

А стихи последние – пустое,

Вроде неприкрытой ностальжи

По тому, что не дожито мною…

«»»»»»»»»»»»»»

Опять приходящие люди,

Уверенные в себе,

Крушить начинают посуду

В не ими обжитой избе

И, грубо пиная осколки,

Уходят, чтоб вновь заглянуть,

Добив на оставшихся полках

Тарелку какую-нибудь.

А я эту штуку лелеял!

А мне этот чайный сервиз

С мадонной, русалкой и феей

Всегда приукрашивал жизнь!

По праздникам, по юбилеям

Его подавала на стол

Домашняя милая фея,

Сервант распахнув как чехол…

Но это всё иносказанье,

Какие там, к чёрту, чехлы!..

По-трезвому или по-пьяни

С меня оббивают углы,

Чтоб в жёлобе общей морали

Катиться, с другим колобком

Привычно, логично скандаля

О месте в пространстве одном.

А я растопырен и лёгок,

Я рядом с другим не могу,

И хрупкость измученных логик

Мне вроде иголки в стогу!

И что ковыряться в ширинке,

В семейных, цветастых трусах,

Коль можно гольём на икринки

Сливаться под бурные «ах!»

Опять аллегория это,

Лихой доморощенный крик,

Не требующий ответа,

Но вяжущий нервно язык

Желаньем начистить забрало

Пришедшим ко мне не с добром –

И остро почувствовать жалость

К осколкам Любви за ребром…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Ещё один вздох океана

Из мыслей, закрученных рьяно

В тревожащую спираль –

И можно отчаливать вдаль!

Там новые вёсны и зимы

Из веских и неразделимых

Слов, нервно бегущих строкой

В чужой или мой непокой.

Не ждущий девятого вала,

Я вновь ухожу от причала

В наполненный грохотом мир –

Десантник, моряк, кирасир!

Я в нём кавалер со шпажонкой,

Суворовец с голосом звонким,

Спецназовец, сжавший “калаш”

Для выстрелов в тех, кто не “наш”…

Ещё один выплеск эмоций

Для новых желаний бороться

Хотя бы словесно, на лист –

И я перед совестью чист.

Всё сказано.

Мерной волною

Пространство колеблет за мною

Разжатую вяло спираль –

Иссяк я на время…

А жаль…

“”””””””””””””””””””

На белом белое не видно,

На чёрном чёрное черно,

А нам не пить медовых сбитней,

Мы позабыли их давно.

Сажень вперёд, сажень откатом,

Сажень незнаемо куда,

А Ярославну мне не сватать

Княжонком Игорем, да-да!

Мне не скакать за печенегом

И от стрелы его не пасть,

С Екатериной под телегой

Не утолять мужскую страсть.

Звезда задумчивая Вега

Смеётся радостно со мной,

Когда советами Карнеги

На зиму клею я окно.

Чужие тропы для убогих,

У ведьмы личная ступа,

А в жизнь от детского порога

У каждого своя тропа!

На белом чёрное… и что же?

Замажь и разотри рукой!

У русских тоже после Вожи

Был князь по имени Донской!

На том стоим!..

Сажень откатом,

А полторы опять вперёд,

Где девушка под белым платом

Горячий сбитень подаёт…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Никто не кукарекает, всё мило,

Стрижёт чешуйки белка на сосне,

Они на снег ложатся легкокрыло,

Ничем не прикасаясь к тишине.

Ни солнечно, ни пасмурно в подлеске,

Ни холодно и ни тепло в груди,

День не наводит объектив на резкость

И шторка-клапан в сердце не трундит…

«»»»»»»»»»»»»»»

На границе дня и ночи вечер затаил дыханье:

Будет завтра обновленье или так же заскользит

Тишина по гребням сосен без движенья, без желанья

Вздыбить снежною завесой пасторальный колорит?

Солнце ахнуло и скрылось за косынкою пуховой, Бледно-розовые щёки сквозь сугробы чуть-чуть-чуть

И никто не приглашает, чтоб оно вернулось снова

Приоткрыть для мира утром удивительную грудь…

«»»»»»»»»»»»»»»»»

Природа нынче заодно со мной,

Я чуткий зритель, а она на сцене.

Ничто не собирается волной

Хлестнуть её со мною под колени.

Так и живём, отсчитывая час,

Возможно, что второй и даже третий,

А луч вечерний вспыхнул и погас

С надеждой – не последний я на свете…

«»»»»»»»»»»»»»»

Вытягивая из памяти

Нити словесной грамоты,

Пытаюсь связать Вечность,

Мастера дел заплечных,

С временным Настоящим,

За пазухою шуршащим.

Пытаюсь, да не связуется…

То ли пурга на улице,

То ль, заржавев, искрятся

Клеммы консолидаций,

То ли мои старания

Обречены заранее.

Нет! – мегафонным криком я, --

Ты же, моя безликая,