Стикс

Следователь Мукаев ресторана не вспомнил. Огляделся и подумал: какая безвкусица! Особенно поразили русалки, их огромные груди и старательно выписанные хвосты. Одна, впрочем, понравилась: девушка за барной стойкой, которая улыбнулась ему, словно старому знакомому. У нее были длинные светлые волосы, отдельные пряди зеленого цвета, как водоросли, и такой же лак на ногтях. Хвоста, к счастью, не было. Он отметил стройные ножки в ажурных чулках и прозрачную струящуюся одежду, которая не скрывала достоинств точеной фигурки. У ресторатора был хороший вкус не только в выборе вин. В женской красоте он тоже знал толк.

– Добрый вечер! – Русалка смотрела только на него. – Какие напитки желаете заказать?

Он вспомнил о деньгах. Цены тут, должно быть, немалые. Раньше он на цены не смотрел и в рестораны, даже самые дорогие, заходил без опаски. Но сейчас в карманах было пусто. Он не помнил, откуда брал такие деньги.

– Все в порядке, – уловив его колебания, сказал Руслан. – Если не хватит, я добавлю. Гулять так гулять! – И деве: – Мне водочки, двести граммов, моему другу холодного пивка и что-нибудь закусить.

– К пиву? Или к водке?

– К разговору. Кстати, вы знаете, кто он такой, мой друг?

– Конечно, – нежно улыбнулась дева. – Кто ж его не знает?

– А часто он у вас бывает?

– Нет, – еще нежнее, но с явным сожалением улыбнулась она. – Последний раз Иван Александрович заходил в конце апреля. Да вы разве не помните?

Она посмотрела на следователя Мукаева, играя глазами. Явно ожидала комплимента. Он что, пытался приударить и за русалкой? Как говорят, не пропускал ни одной юбки.

– А с кем я был? – спросил он вежливо, но без улыбки.

– А я думала, сплетничают, будто вы память потеряли. Бедненький. – Нежная улыбка, обещающий взгляд. – Значит, и меня не помните? Я Ксюша.

– Очень приятно. Так с кем я был?

– Я его не знаю, не завсегдатай. Неприятный господин, неразговорчивый. И жадный.

– Высокий, худой, волосы редкие, кожа желтоватого оттенка, губы тонкие. Так? – уточнил Руслан.

– Да. Так. Откуда вы знаете?

– Ксюша, у меня к вам вопрос. Я вас ни в чем не подозреваю, но… Вы их обслуживали? – Девушка кивнула. – Наверняка слышали, о чем они говорят? Слышали?

Она мило покраснела. И покачала головой: нет-нет, что вы!

– Ладно, Ваня, пойдем к русалкам, – толкнул его в бок Руслан, – до чего ж хороши, заразы! Особенно груди! Чего задумался?

– Да так.

Они пошли за дальний столик. Вскоре русалка принесла графин с ледяной водкой, пиво и тарелки с закусками. Он нехотя потыкал вилкой маринованный гриб, отхлебнул пива, поморщился.

– Что с тобой, Ваня?

– Так, ничего. Аппетита нет. Что ты обо всем этом думаешь?

– О чем? – Руслан налил себе водки, выпил.

– Я был здесь с Сидорчуком. Тебя это не удивляет?

– Нет, не удивляет, – ответил Свистунов.

– Ты что, не понимаешь, что это значит?!

– А что такое? – Друг детства подхватил с тарелки гриб, и пару капель маринада упали на его светлую рубашку.

– Салфетку возьми, – поморщился Иван.

– Благодарю-с за совет-с. Манеры у вас, одначе, стали господские, следователь Мукаев.

– Руслан! – Ему было не до шуток.

– Да?

– Я же спрашивал тебя о взятках!

– Да не ори ты. Не ори. Спокойнее. Может, горячее закажем? Я смотрю, ты не в себе.

– Я не хочу есть. Я хочу узнать правду.

– А она тебе нужна, правда эта? – Свистунов налил себе еще водки, выпил.

– С какой стати я бы тогда с ним сидел здесь, с Сидорчуком? Если не брал?

– Эх, Ваня! Ну сидел. Меня же больше твое кривляние перед зеркалом настораживает. Потому что хода твоих мыслей в тот момент, извини, я понять не могу. На что ж ты, Ваня, позарился-то, а?

– Деньги. Наверное, я очень любил деньги.

– Да нет, – задумчиво сказал Свистунов. – Женщин ты любил, да. Оружие любил. И еще машины.

– Машины?!

– Да. Хорошие, дорогие машины. Просто-таки помешан был на них. Если чем тебя и можно было соблазнить, так это крутой тачкой. Но ты всегда говорил, что столько никто не даст. А копить ты не умел.

– А… Сидорчук? Он мог дать?

– Это ты у него спроси. Помнишь про заветное слово?

– И… что? Кому слово?

– Да, боюсь, не тебе. Тут бизнес с размахом. А ты, извини, мелкая сошка. Если страховались, то страховались тоже по-крупному. Недаром он в тебя палить стал от отчаяния. Если бы ты взятку получил, так зачем? Зачем рубить сук, на котором сидишь?

– Выходит, я знал, кто брал взятки? Но я не понимаю… С чего вдруг Сидорчук пошел бы со мной, со следователем Мукаевым, сюда, в «Девятый вал», стал бы пить водку и откровенничать?

– Со следователем Мукаевым, может быть, и не пошел бы, – загадочно сказал Свистунов.

– А… с кем? Ты что-то знаешь?

– Ваня, если бы я знал наверняка… Да если бы даже и знал! Давай пока оставим эту тему, поговорим о приятном.

– Нет, подожди. Как это о приятном? Он же в Горетовке родился, Сидорчук!

– Ну и что? – исподлобья глянул на него Свистунов.

– И… он левша.

– А говорит, что не левша.

– Но почему подписался левой? Почему?

– Это вопрос. К тебе, между прочим.

– Хватит загадками говорить! – Он разозлился, почувствовал знакомые толчки в ребра. Эта игра в кошки-мышки начинает его утомлять. Карты на стол, капитан Свистунов!