Стилист (СИ)

— «Стала беспорядочно мерить одежду». Что, есть какие-то инструкции в каком порядке можно мерить одежду? — Геля пристально посмотрела на смущённого милиционера. — А что вы имеете в виду под фразой: «Вызывающе вихляясь…»?

Милиционер потел и переживал за свои ошибки. Геля вдруг растеряла всю свою строгость и расхохоталась:

— «У одного из покупателей действия гр. Рядунковой вызвали психологический стресс». Ну, вы даёте! «Психологический стресс»! У вас, наверное, первое медицинское образование, а потом уж милицейское!

— «На справедливое замечание прекратить безобразие гр. Рядункова с гр. Гвоздевой начали убегать, на ходу раздеваясь и своим полуголым видом оскорбляя стариков и детей». Да, это выглядит очень неприлично. Может, здесь надо уточнение — в трусах, но без лифчика? Кстати, надо обязательно назвать цвет трусов, а то подумают, что вы это всё придумали.

Геля смотрела на смущённого милиционера и не могла остановиться:

— Почему вы меня не сразу задержали, а когда я стала раздеваться в примерочной? Бегать я от вас не собиралась!

— Да и зачем бегать, если мы ничего не нарушили, пришли платья померить! — поддержала подругу Лена.

— Так вы же ничего не купили! — растерянно возразил милиционер.

— Это разве преступление? Ну, не подошло значит ничего!

В подсобку заглянула заведующая отделом готового платья. Девчонки, которые будоражили торговый зал второго этажа, ей нравились.

— Это я попросила девочек помочь нам распродать залежалую одежду. У нас с ними такой договор. Они профессионалы в своём деле. Фирма «Карамели», может, слышали?

Дело волшебным образом моментально уладилась.

Геля и Лена выпорхнули из подсобки, сожалея о потерянном времени.

— Ну это ж надо — «психологический стресс»… А ведь тот расстроенный придурок поразительно похож на Юрика, — поделилась своими догадками Лена.

— Этот, который смотрел наше супер-дефиле? — рассмеялась Геля, — вот у тебя настоящий психологический стресс! Может, ты хочешь сказать, что у Юрика новый имидж? Да он бы повесился, если бы на него натянули хоть что-нибудь из гардероба этого в кепке!

— У Юрика всегда левая бровь дёргалась в расстроенном состоянии. И у этого тоже дёргалась!

— Ну, ты прям миссис Марпл!

«Карамели» собирались выезжать в заграничную командировку всем составом, Стилист уже третью неделю не являлся на работу, телефон его был отключён. Коллекция осталась без зоркого глаза Латуна. Всё это время с дизайнерами работал по своему почину настойчивый и пронырливый стажёр Костя. Дирекция «Карамели» решила окончательно оформить его на постоянную работу, а, следовательно, и на поездку за границу. Константин Парамонов — стал готовить документы на выезд.

Стилист не мог вспомнить эти чудовищные обои, рожковую люстру, туалет в голубой плитке и дверью с картинкой, на которой изображен писающий мальчик. Всё, чего он особенно не любил, — сгрудилось в этом доме и нервировало своей некрасивостью, пошлостью и безвкусицей.

— Где я? — спрашивал он у своей воспитательницы.

— Дома, — испуганно отвечала Маша.

— Я тут живу? Давно?

История, которую так старательно выстраивала Маруся, грозила обернуться против неё. Он что-то вспомнил, но что?

— На тебя напали бандиты, пробили голову. В больнице сделали операцию. У тебя частичные провалы в памяти, — дрожащим от волнения голосом объясняла воспитательница, чувствуя свою абсолютную беспомощность перед его вопросами.

Да, он помнит её заботливые руки, судно, первые шаги, белую рубашку, тапочки. Мерзкие. Рубашка тоже.

«Он уйдёт и вся мечта о семье, ребёнке разобьётся, как блестящий ёлочный шарик», — теряла надежду Маруся.

Она шмыгала носом, слёзы катились по красным щекам и останавливались крупными каплями у неё на носу и подбородке.

Стилист пытался улучшить ситуацию:

— Ну что вы, что вы. Я так благодарен вам, вы спасли меня. Я этого никогда не забуду. Меня зовут Алик? А вас как зовут?

Такая невыносимая тоска и безысходность сквозила в его словах, что Маруся совсем съехала с катушек. Она гладила его по стриженой колючей голове и роняла свои девичьи слёзы на измазанную зелёнкой макушку, всхлипывая по своей абсолютно неперспективной жизни;

— Ма-ру-ся! Меня зовут Ма-ру-ся.

— Да полноте, Маруся. Не надо так убиваться. Ничего же страшного не произошло. Ко мне вернулась речь. Я потом что-нибудь ещё вспомню, — успокаивал он её.

Маруся — на ватных ногах подобралась к дивану с вязаными подушками и бессильно упала на него. Спинка внезапно завалилась, не выдержав соединения с Марусиным весом. Неожиданная поломка любимой мебели привела бухгалтершу в чувства. Испуганная последствиями своей истерики, она вспомнила, что совсем скоро приедет мать и закатит скандал за испорченное имущество. Маруся неуклюже поднялась и пошла к соседу просить молоток.

12. Санаторный роман