Стивен Эриксон Падение Света (СИ)

- Я получила быстрый ответ от Синтары.

Он нахмурился. - Зима оказалась слабой.

- Верно, - согласилась она. - Мое предложение хорошо принято. Ни кромешная тьма, ни вечный свет не подобают нам. Должен быть достойный союз, равновесие сил. Должен быть свет во тьме и тьма в свете.

- А, понимаю.

Внезапная улыбка была напряженной. - Не думаю. Под "тьмой" она понимает все низкое -пороки, так сказать. Страх и зло, гнусную сущность натуры смертных. В свете и только в свете пребывают наши добродетели. Она с трудом принимает нас, видит в равновесии войну воли, и полем битвы - каждую душу. Страх ослепляет, не так ли. Темнота должна стать абсолютной, чтобы свет выявил мужество, крепость, дар видения правды и чистоты.

- Чистый свет ослепит не хуже кромешной тьмы, - поморщился Херат.

- И потому лучше некая помесь.

Херат буркнул: - Алхимия нечистоты.

- Такова судьба смертных, историк. Будет вечная борьба.

Историк пожал плечами, отводя глаза. - Она - характеристика любой прошедшей эпохе. И грядущей. Итак, нам достается самая гнусная роль...

- Так оно и бывает, - вмешалась Ланир, - с предательством. Во второй раз оно лучше на вкус.

- Вы обернетесь против нее?

- Завлеку ее видимостью победы, верно. И буду сражаться ради тьмы, поражая из нее, незримо.

Райз Херат как будто подавился этим образом, гадая, понимает ли она его ужасающее лицемерие. И покосился на сцену гобелена. - А это что? Не узнаю ни живописца, ни двора, ни действующих лиц.

Верховная жрица хмуро обернулась к гобелену. - Мне сказали, работа Азатенаев.

- Откуда он?

- Подарок Гриззина Фарла.

- Он не был отягощен ношей, верховная жрица.

Женщина пожала плечами: - Думаю, это их обыкновение - приносить дары из неведомых мест.

- А сюжет?

- Запутанный, это очевидно. Ткач пытался передать важное для дикарей событие. Для Бегущих-за-Псами.

- А, тогда женщина на троне должна быть Спящей Богиней.

- Полагаю так, историк.

Райз Херат подошел к гобелену. - Она что-то сжимает в правой руке - видели?

- Горящую змею, - ответила Эмрал, присоединяясь. - Так описывал Гриззин.

- Это пламя? Скорее похоже на кровь. Что оно означает?

- Дар познания.

Он хмыкнул: - Полагаю, дар познания непознаваемого. Но, кажется, тут лишь половина змеи. Голова без хвоста.

- Змея появляется из ладони, - сказала Эмрал и тут же отвернулась.

Райз Херат покосился на нее, но не успел увидеть глаз и понять выражение лица. "Пламя... кровь. Глаза, что видят, но ничего не выражают. Это же тревожит Эндеста Силанна. Бегущие, среди вас сестра богини" . Дыхание вырвалось из его рта. - Верховная Жрица? Гриззин Фарл еще гостит в Цитадели?

- Да. - Она стояла у двери в спальню, словно намекая, что ему пора поскорее уходить.

- Где он?

- Кажется, в южной башне. Историк... - сказала она, едва он повернулся к выходу.

- Да?

- Уделите внимание, если вам угодно, вопросу верховной жрицы Синтары.

- Почему бы нет? - буркнул он в ответ. - Как вы сказали, Эмрал, во второй раз лучше.

Она скрылась в спальне прежде, чем Херат покинул комнату.

Леди Хиш Тулла объявила свои намерения незадолго до их отъезда, так что Келларас и Грип ждали ее с оседланными лошадьми. Холод раннего утра быстро сдался яркому упрямому солнцу, словно нежданное заклинание тепла ворвалось в лес и ослабило объятия зимы. Келларас следил, как отставница Пелк готовит еще двух лошадей.

Мужчина с умом более грубым решил бы: Хиш не хочет отпускать супруга, отчаянно ищет повод отправиться вместе с Грипом, проделать хотя бы часть пути. Но объявшая Келлараса душная печаль не поддавалась низменным мыслям. Недовольство леди Туллы знатными собратьями - вполне достойная причина. Они с Пелк поскачут к крепости Тулла, на запад от Харкенаса, вернутся в общество заложницы Сакули Анкаду и кастеляна Рансепта. Там соберутся и представители всех Великих Домов. Эта встреча уже порядком запоздала. Двое гонцов уже выехали, неся письма с призывами к собранию.

Казалось маловероятным, что какой-либо из Домов отвергнет приглашение. Если нынешняя нужда не настоятельна, их вообще ничто не расшевелит. Келларас лишь гадал, кто же станет главным объектом высокородного негодования - Урусандер или Драконус? "Или, может быть, Дом Пурейк и мой господин, Аномандер, коего многие готовы обвинить в пренебрежении долгом?" Из бесед с леди Туллой за последние две ночи он понял, что ее преданность Аномандеру несомненна, но даже ей трудно оправдать его решения.