Стивен Кинг идет в кино

– Лучше не бывает, – сказал он, ухмыляясь и помахивая одной рукой. И был очень доволен, когда Аланна так и покатилась со смеху. Она перегнулась через стол (верхняя часть ее руки от локтя до плеча колыхалась, будто была из теста) и ущипнула его за щеку. Было немножко больно, но все равно приятно.

– Ловкий малыш! Сказать тебе что-то?

– Конечно. А что?

– Если человек любит иногда поиграть в карты, это еще не делает его бандитом. Ты понимаешь?

Бобби кивнул – сначала нерешительно, потом с уверенностью.

– Твоя мать тебе мать. И я ни про чью мать не скажу дурного слова, потому что любила мою, но не все матери одобряют карты, или бильярд, или… места вроде этого. Такая у них точка зрения. Вот и все. Усек?

– Ага, – сказал Бобби. Нуда. Он усек. Его охватило странное чувство, будто он и плакал, и смеялся сразу. «Мой папа бывал здесь», – подумал он. Пока это было куда-куда важнее любой лжи его матери. «Мой папа бывал здесь, может, стоял на этом самом месте, где сейчас стою я». – Я рад, что похож на него, – выпалил он вслух.

Аланна с улыбкой кивнула.

– Вот ты зашел сюда с улицы. Случайно. Сколько было на это шансов?

– Не знаю. Но спасибо, что рассказали мне про него. Огромное спасибо.

– Он бы всю ночь играл ту песню Джо Стэффорда, если бы ему позволили, – сказала Аланна, – Ну, смотри, никуда отсюда не уходи.

– Само собой, мэм.

– Само собой, Аланна.

Бобби расплылся до ушей.

– Аланна.

Она послала ему воздушный поцелуй, как порой делала его мать, и засмеялась, когда Бобби сделал вид, будто поймал его. Потом она ушла назад в дверь позади стола. Бобби увидел за дверью комнату вроде гостиной. На одной стене висел большой крест.

Он сунул руку в карман, продел палец в кольцо (оно будет, решил он, особым сувениром, напоминающим, что он побывал «тут, внизу») и вообразил, как катит вниз по Броуд-стрит на мотороллере из «Вестерн авто». Едет в парк. Шоколадная плетеная шляпа сдвинута на затылок. Волосы у него длинные, прическа – жопка селезня. Никаких больше ежиков, Джек! Куртка у него завязана рукавами вокруг пояса, и на ней его цвета, а на обороте ладони синяя татуировка, наколотая глубокоглубоко, навсегда. А у поля Б его ждет Кэрол. Смотрит, как он мчится к ней, и думает: «Классный ты парень», когда он описывает маленький кружок, брызжа щебнем к ее белым туфлям (но не на них!). Да, классный. Крутой на мотороллере и ловкач из ловкачей.

Тут вернулись Лен Файле и Тед. Лица у обоих были веселые. Лен, собственно, смахивал на кота, сожравшего канарейку (одно из присловий его матери). Тед остановился, чтобы опять – но коротко – обменяться парой слов со стариком, который закивал и заулыбался. Когда Тед и Лен подошли ближе, Тед повернул к телефонной будке между дверьми. Лен ухватил его за локоть и повел к письменному столу.

Когда Тед прошел за него, Лен взъерошил Бобби волосы.

– Я знаю, на кого ты похож, – сказал он. – Вспомнил, пока был там. Твой отец…

– Гарфилд. Рэнди Гарфилд. – Бобби посмотрел на Лена, очень похожего на сестру, и подумал, как странно и как замечательно иметь такую вот связь со своими кровными родственниками. До того тесную, что даже совсем незнакомые люди узнают тебя в толпе. – Он вам нравился, мистер Файле?

– Кто? Рэнди? Еще как! Замечательный был парень. – Однако Лен Файле говорил как-то неопределенно. Он в отличие от своей сестры как будто не сохранил особой памяти об отце Бобби. Лен наверняка позабыл про песню Джо Стэффорда и про то, как Рэнди Гарфилд последнюю рубашку был рад снять для других. А вот пьяных не угощал. Не угощал – и все тут.

– Твой приятель тоже неплох, – продолжал Лен с заметно большим энтузиазмом. – Я люблю людей высокого класса, и они меня любят. Но с таким размахом, как у него, встречаются не часто. – Он обернулся к Теду, который близоруко копался в телефонной книге. – Попробуйте «Такси Серкл», Кэнмор шесть семь четыре два ноля.

– Спасибо, – сказал Тед.

– На здоровье! – Лен прошел в дверь позади стола, чуть не толкнув Теда. Бобби опять увидел комнату с большим крестом. Когда дверь закрылась, Тед оглянулся на Бобби и сказал:

– Поставь пятьсот баксов на победителя в матче, и тебе не придется пользоваться платным телефоном, как всякой шушере. Здорово, а?

Бобби показалось, что он сейчас задохнется.

– Вы поставили ПЯТЬСОТ ДОЛЛАРОВ на «Урагана» Хейвуда?

Тед вытряс из пачки «честерфилдку», сунул в рот и закурил в центре усмешки.

– Господи, конечно, нет, – сказал он. – На Альбини.