Сто дней до конца света (СИ)

— Можешь идти, — сказал он, — Я подежурю.

— Ты спал? — заботливо спросила она.

— Немного, — Финн потер глаза ладонью, — не волнуйся об этом. Проведай Рейвен за меня, ладно?

— Как она?

— Не знаю, если честно, — грустно произнес он, — Я боюсь заходить к ней. Она сейчас не в себе, мне страшно видеть ее такой. Думаю, ей пока вредно меня видеть, пусть пройдет немного времени.

— Ладно, — она с сомнением посмотрела на Финна, — Ты в порядке? Справишься тут один?

— Со мной она никуда не денется, — ответил он.

— Да пошел ты, — огрызнулась Аня.

Кроме Кларк за ней по очереди присматривали Финн и Джексон, однако, с ними женщина не смогла найти общий язык. Ординатор слишком уж боялся ее, видя в Ане то самое зло, о котором они говорили, а Финн считал, что в ранении Рейвен Аня виновата не меньше, чем сам стрелявший. Кларк не хотелось оставлять их наедине, но сама она была не железной, поэтому приходилось меняться, а Эбби к Ане она подпускать боялась, все же ее мать до сих пор была слишком слаба из-за переливания крови, но, не смотря на это, продолжала тратить все оставшиеся силы, наблюдая за состоянием Рейвен. Кларк нашла свою мать в комнате Рейвен, она уснула прямо за столом. После утреннего срыва, Эбби постоянно была рядом с девушкой.

— Эй, Кларк, — послышался слабый голос Рейвен.

— Как ты?

Она подошла к ней и присела на пол рядом с кроватью.

— Дерьмово, — она покачала головой, поморщившись, — мне в жизни не было так плохо. Но я выдержу. Нужно только все это перебороть, — Рейвен усмехнулась, — как будто у меня, блин, есть выбор.

Кларк с сожалением понимала, что девушка говорила не только о своем моральном состоянии. Эбби, да и все они, надеялись, что после ампутации худшее останется позади, но вопрос с выздоровлением Рейвен все еще висел в воздухе. Рана и швы загноились, у девушки все же начался сепсис, и теперь ее посадили на таблетки, чтобы подавить заражение. Если бы они не сохранили те лекарства, что сумели добыть в Вайнленде, то сейчас им бы пришлось ехать обратно, иначе у них бы попросту не было на руках антибиотиков. Такие нагрузки на организм Рейвен до сих пор выдерживала только благодаря своей мощной физической подготовке и крепчайшему здоровью, но и оно подтачивалось с каждой новой проблемой. Она была на пределе, но упорно продолжала бороться за свою жизнь.

— Можно я скажу, что все будет хорошо? — приподняв брови, спросила ее Кларк.

— Тебе тоже врезать? — слегка повеселев, ответила вопросом на вопрос Рейвен.

— Мне не помешало бы научиться драться, — призналась Кларк, — Аня… та женщина скрутила меня в два счета. Нужно быть к этому готовыми в следующий раз.

— Тут я тебе не учитель, — удрученно произнесла Рейвен.

— Что, даже лекцию не прочитаешь?

— Разве что так, — она похлопала руками по покрывалу.

— Слушай, хотела спросить у тебя кое-что, — неуверенно проговорила Кларк, — Финн боится к тебе заходить. Если ты хочешь его увидеть, то можешь…

— Давай не будем о долбаном Финне, — попросила ее Рейвен, — мне нужно отдохнуть от него… мне вообще нужно много от чего отдохнуть.

— Хорошо, — кивнула Кларк.

— Расскажи, что ты решила делать с той женщиной у нас в подсобке? Кажется, ты должна была вернуть ее обратно уже сегодня.

— Не вышло, — пожав плечами, ответила Кларк, — Нужно присматривать за тобой, чтобы ничего не случилось, да и мама… — она посмотрела на сопевшую рядом Эбби, — ты и сама видишь. Финн тоже болен. Вас не на кого оставить, а одна я с ней не поеду. Может быть, завтра.

— Ты так уверена, что она не приведет сюда своих. Ты не думала… о другом варианте? — аккуратно спросила Рейвен.

— И почему все только и говорят о том, как бы поубивать друг друга? — Кларк всплеснула руками, — Это же не просто… черт, Рейвен…

Она с ужасом посмотрела на расползающееся красное пятно под одеялом. Кларк отбросила его в сторону и увидела, как из культи Рейвен несколькими струйками бежит кровь.

— Нет, нет, — отчаянно протянула Рейвен, пытаясь зажать кровоточащую рану.

— Мама! — Кларк кинулась к Эбби и начала трясти ее за плечи, — Мама, просыпайся! Мама!

***

Когда Кларк рассказала ему, то выложила все, как на духу. Уже поздно было успокаивать или как-то смягчить то, что происходило. И даже тогда Финн не смог отпустить свой страх и неуверенность. Мысленно он беспрерывно ругал себя за эту трусость, но шли часы, а он продолжал сидеть на полу, склонив голову, пытаясь найти в себе силы… Когда опустилась ночь и он перестал видеть комнату вокруг себя, оказавшись в полной темноте и абсолютной тишине, бушующий океан собственных мыслей стал стихать. Он понял, что должен сделать.

Теперь Финн стоял перед дверью в комнату Рейвен, приложив к ней ладонь. Решимость вновь была готова оставить его, поэтому медлить не стоило. Его сердце начало бешено колотиться. Он понимал, что как только он откроет дверь — ничего не останется. Наконец, Финн надавил на нее и вошел.