Сто дней Наполеона

Три квадрата Старой гвардии, оставленные Наполеоном под Ла-Э-Сент, медленно пробивались к Бель-Альянсу. Поредевшие от нескончаемых атак, они больше не могли строиться в каре по три и строились пирамидой по два; с примкнутыми штыками они держали строй, несмотря на постоянные атаки. Английский офицер подошел к ним поближе и предложил спасти свои жизни и сдаться, но получил лишь ставший впоследствии знаменитым ответ генерала Камбронна: «Merde!» («Дерьмо!» — фр.). Несколько секунд спустя этот отчаянный солдат, раненный пулей в лоб, без чувств повалился на землю. Позднее, вечером, без сознания и раздетого крестьянами совершенно догола, его унесли с поля боя как пленного. (Впоследствии отважный Камбронн был вознагражден за перенесенные лишения; он поправился, женился на англичанке, Людовик XVIII сделал его виконтом, а его несколько пугающее восклицание на поле брани трансформировалось в парижских салонах в более изящную фразу: «La garde meurt, elle ne se rend pas!» («Гвардия умирает, но не сдается!» фр.).)

Камбронн пал как раз в тот момент, когда остаток его батальона достиг холмов Бель-Альянса. Не в силах держаться вместе, солдаты бежали в общем потоке дезертиров, где действовал девиз: каждый за себя. Строй держали лишь три батальона Старой гвардии; это были те два батальона гренадеров, к которым в Россомме примкнул Наполеон, и 1-й егерский полк, что весь день простоял в Ле-Кайю. В одном из каре в Россомме находился Наполеон; по его приказу туда была привезена батарея, дезертиров пытались собрать горнами. Несмотря на неприятельские атаки, каре гренадеров не двигались, смыкая ряды лишь над павшими.

Вскоре пруссаки прорвались к Россомму огромной массой, оттесняя вперед войска, находившиеся справа — пехоту графа Лобау, кавалерию Домона и Сюберви, а также Молодую гвардию в Планшенуа, которая прикрывала отступление армии. Когда они дошли до холмов Россомма, этих французских дезертиров атаковала британская кавалерия; ища убежища в каре Старой гвардии, они были застрелены другими, которые также стремились туда попасть. Генарал Дюэм был серьезно ранен. Его адъютант при помощи одного-двух рядовых поднял его с земли, и так они несли его вместе, попытавшись бежать.

Между Бель-Альянсом и Россоммом началась настоящая резня. Кирасиры, оставшиеся без лошадей, бросали на землю свое тяжелое снаряжение, чтобы быстрее бежать, добавляя его к завалам, что и так уже покрывали землю. Возчики обрезали поводья упряжи и галопом скакали прочь; таким образом, сотни раненых оказались покинутыми на произвол судьбы. Пушки и перевернутые повозки преграждали путь; мертвые лошади, мертвые люди лежали повсюду на полях и дорогах; преследующие союзники, как только могли, рубили саблями и кололи штыками французов, а также, без сомнения, друг друга, поскольку в кромешной тьме нарастало всеобщее безумие.

В разгаре всеобщего debacle (умопомешательство, безумие — фр.) два каре гренадеров стояли твердо и отбивали все нападения. Никогда еще Императорская гвардия не являла свое мужество и самообладание столь отчетливо. Но теперь Наполеон приказал им отступать. Сам он ускакал галопом прочь вместе с Сультом, Друо, Лобау и примерно полудюжиной конных егерей. Достигнув Ле-Кайю, он нашел оставленный им там личный эскорт, 1-й егерский полк, которому приказал вместе с ним продвигаться к Женаппу. «Я на вас рассчитываю», — сказал он. Держась ближе к стороне колонны, пока два батальона гренадеров под командованием генерала Пти прикрывали его отступление, Наполеон двинулся в путь.

16. Пруссаки преследуют французов; Наполеон бежит; его экипаж и другое имущество захвачено; его поездка в Париж

Два квадрата гренадеров медленно отступали из Россомма, ни на минуту не нарушая построение и умело закрывая собой дорогу на Женапп, чтобы пруссаки, единственные преследователи, не могли их обойти.

Вскоре после девяти часов, когда французов наконец вытеснили из Планшенуа, Блюхер и Веллингтон случайно встретились в Бель-Альянсе. (Согласно одному-двум свидетельствам, встреча состоялась несколько южнее по брюссельской дороге.) Они встретились впервые после битвы при Линьи. Блюхеру хотелось назвать битву именем Бель-Альянс, в честь дружного взаимодействия двух армий. Маршалы обнялись, прусский оркестр сыграл «Боже, храни короля», и все были очень счастливы. На встрече приняли решение преследовать французов, чтобы они не смогли собраться вновь; но, поскольку войска Веллингтона достигли предела усталости, эту миссию возложили на пруссаков. Конечно, если подумать, пруссаки тоже устали; но большинство из них не принимало участия в сражении и было более способно к продолжению действий, чем их союзники. Поэтому солдат армии Веллингтона распустили, и почти все они тотчас падали в холодную жидкую грязь и тут же засыпали.