Сто дней Наполеона

Итак, на дворе уже лето 1793 года, и юный капитан Буонапарте пишет получивший вскоре некоторую известность монтаньярский памфлет «Ужин в Бокере», направленный против марсельских повстанцев-федералистов. Этот памфлет был замечен сначала могущественным комиссаром Конвента корсиканцем Саличети, а затем и младшим братом Робеспьера — Огюстеном, членом Комитета общественного спасения. Дружба с этими двоими, которые — особенно, конечно, второй — одним звуком своего имени повергали в трепет все боевое офицерство и генералитет (ибо комиссары были на дружеской ноге с мадам Гильотиной), дала честолюбивому артиллерийскому капитану значительную фору в продвижении по служебной лестнице. Стартовым витком этой лестницы стал для нашего персонажа Тулон, который в конце августа 1793-го восстал против власти Конвента и открыл ворота англичанам. Уже в начале сентября комиссары Конвента Саличети и Гаспарен подписывают приказ о назначении Бонапарта в артиллерию армии, осаждающей Тулон, взамен тяжело раненного капитана Доммартена. Впрочем, ни само это назначение, ни присвоение Бонапарту в октябре чина батальонного командира (соответствующего майору) не говорят еще о каком-то особом покровительстве: война сама собою востребует новые офицерские кадры по мере того, как выкашивает предыдущие.

Революционная армия под Тулоном представляла собою весьма эксцентрическое зрелище. Начать с того, что армий было не одна, а две: одна — основная, численностью 12 000 чел., другая — вспомогательная, выделенная из состава Итальянской армии, численностью 5000 чел.; притом действовали эти армии независимо друг от друга. Основной армией командовал полковник (затем генерал) Жан Франсуа Карто, вспомогательной — его тезка, генерал Жан Франсуа Лапуап. Единственной пользой от этих двух военачальников было то, что, сев между ними, можно было загадывать желания; во всем остальном они приносили, скорее, вред. Особенно примечательной личностью был Карто: вначале драгун, затем жандарм, потом батальный художник, он быстро выдвинулся в эпоху революционной нехватки военных кадров и скоро стал командовать армией, не имея между тем ни опыта, ни образования, ни талантов, которые восполнял отменным здоровьем и непоколебимой уверенностью в собственной всесторонней полноценности. В обеих армиях царила полная республиканская коллегиальность, субординация практически отсутствовала, беспорядок был огромен, дисциплина, наоборот, ничтожна, и, кроме всего прочего, довольно громкий аккорд вносили в этот хаос гражданские комиссары Конвента, предлагавшие разные фантастические прожекты и попутно всюду выискивавшие «врагов народа» и «подозрительных».

Взять Тулон в такой обстановке было довольно сложно, поэтому вскоре Карто отозвали, а на его место прислали генерала Франсуа Доппе, медика по образованию и беллетриста по роду занятий. В отличие от своего предшественника, Доппе был не так безбожно хвастлив и самоуверен, а кроме того, он очень любил литературу и еще больше любил гильотинировать аристократов, независимо от их рода занятий и происхождения; все это, несомненно, являлось значительным шагом вперед в деле тулонской осады. Правда, прокомандовал генерал Доппе едва ли не меньше двух недель, после чего также был отозван, а вместо него из Комитета общественного спасения прибыл план за авторством военного инженера генерала Жана Клода Д'Арсона, предполагавший многолетнее взятие на измор тулонских мятежников с массированным прорытием траншей и доведением численности осаждающей армии до 60 000 чел. Тем временем революционные войска, которым никто не удосужился составить материальную часть и которым присылали мортиры без бомб или же с боеприпасами другого калибра, погружались в классический революционный хаос.

В своих мемуарах известный историк и генерал граф Филипп Поль де Сегюр приводит замечательные примеры ведения войны в революционной Франции. Когда в июне 1795 года член Комитета общественного спасения Луи Гюстав Дульсэ де Понтекулан был назначен руководить военными операциями, он застал в канцеляриях военного министерства следующую картину: «Беспорядок был столь велик, что уже рассмотренные и даже принятые проекты часто терялись, и такая судьба постигла план кампании двух Пиренейских армий. После долгих и бесплодных поисков его наконец нашли среди всякого хлама, в столе рассыльного мальчика в прихожей»; там же нашли заодно и посланный три месяца назад крайне спешный запрос относительно постройки моста для переправы через Рейн, который к тому времени, надо полагать, уже успел слегка изменить свое русло. Примерно по такому же образцу строилась и тулонская осада. Ситуация изменилась лишь с назначением нового командующего — опытного боевого генерала Жана Франсуа Дюгоммье, который и повел наконец дело к решительной развязке.