Сто причин моей (не) любви (СИ)

Гибкие сильные пальцы сомкнулись вокруг моего запястья, как железные оковы. Дракон с трудом выдернул меня из кареты, потому что я сопротивлялась и упиралась, а затем потащил меня к какому-то дому, утопающему в зелени небольшого сада.

Чудовище.

Негодяй.

Он просто шел, не сбавляя шага, покуда я упиралась, вдавливая каблуки в землю, царапала и била его по руке, рычала и извивалась.

Просто шел.

Почти без усилий.

Сильный, зараза. Невероятно сильный. И, несмотря на мою к нему ненависть, очень самоуверенный.

Я цеплялась свободной рукой за косяки дверей, за стулья и углы столов, когда Олсен ворвался в дом, где нас встретил пожилой седовласый слуга.

— Господин Олсен, у нас гостья? — спросил он, сохраняя на лице каменное выражение, лишь темные зрачки лениво следили за тем, как я выплясываю рядом с драконом, пытаясь освободить посиневшую руку.

— Да, Грейм, — так же невозмутимо отозвался Нейл. — Приготовь чай.

— Чай? — веки слуги лишь едва заметно дрогнули.

Кажется, в этом доме о чае никогда даже не заикались. Здесь подавали что-то погорячее. Для меня это место представлялось рассадником порока.

— Добавь туда что-нибудь успокаивающее, — сказал Олсен, когда я устала вырываться настолько, что просто сползла к его ногам с глухим рычанием.

— Ром, господин?

Олсен пытливо взглянул на меня, а я на него. Ненавижу.

— Биттер, — вымолвил он, сощурив алые глаза, — и не жалей.

А затем он просто потащил меня куда-то наверх по лестнице, и я уже захныкала:

— Я буду сопротивляться до последнего, негодяй!

— О, это мы посмотрим.

Лучше смерть, чем он. Смертельная болезнь, чума, лихорадка или агония — все лучше!

Олсен распахнул дверь и втолкнул меня в комнату. Почти швырнул. Почувствовав призрачную свободу, я бросилась в противоположную сторону от него, попутно оглядывая обстановку. Необходимо занять оборонительную позицию — живой я ему не дамся! Забежав за массивный стол, я судорожно втянула носом воздух и схватила большую тяжелую пепельницу.

— Не подходи!

Это был вовсе не кабинет. Спальня, совмещенная с рабочей зоной. Вычурная обстановка, такая же помпезная, как и сам Олсен. Много красного, бархатные шторы, балдахин, дерево и позолота, изогнутые резные ножки и ручки — просто безвкусица. Еще бы, из Олсена отвратительный декоратор. Все, что у него получается хорошо, — убивать и калечить.

— Я не большой знаток женщин, но, похоже, у тебя истерика, — спокойно произнес дракон. — Положи пепельницу.

— Я буду защищать свою честь до последнего вздоха!

Нейл привалился спиной к двери, убрал руки в карманы брюк и выразительно вздернул бровь. То, что он небольшой знаток женщин, ложь. Нутром чувствую, он проводит много времени в обществе продажных женщин. Просто их любимчик!

Его глаза опасно сощурились — и я внутренне сжалась в комок оголенных нервов.

Он задумал что-то нехорошее, правда?

Олсен плавно оттолкнулся от двери и пошел ко мне. Не таясь и будто не опасаясь того, что я и правда буду с ним драться. Напрасно. Буду.

— Не думай приближаться! — перепугано заверещала я.

Глубоко плевал он на мои предостережения — делал, что хотел. Двигался, словно неотвратимый смерч. Опасный, завораживающий… И взгляд его алых глаз, очерченных черными ресницами, обещал мне много проблем.

— Я предупредила! — огрызнулась я и швырнула в него пепельницей.

Легкое гибкое движение головой — пепельница летит мимо, разбиваясь вдребезги о стену и украшая обои уродливым пепельным пятном.

— Заплатишь за это, — тихое грозное рычание Олсена заставляет меня судорожно искать новый оборонительный предмет.

В ход идет все, что есть на столе и даже перьевая ручка, которая отскакивает от широкой груди мужчины, заставляя его усмехнуться.

— Будут еще аргументы? — низко рычит он, глядя хищно настолько, насколько может глядеть похотливый, задумавший пакость, дракон.

— Получи! — чернильница обдает Олсена снопом брызг, и он, наконец, останавливается, поджимает губы и смотрит на свою одежду, а затем брезгливо касается одной из капель чернил и растирает ее в пальцах перед своим носом:

— Ты не представляешь, что я с тобой сделаю.

Это звучит так, что представляю. Сразу. И очень красочно.

Олсен резко обходит стол, и я так же резко убегаю к кровати, подхватывая кочергу у камина. Поднимаю ее грозно, показывая, что этим предметом я орудую лучше, чем канцелярскими принадлежностями.

— Со мной это не пройдет, Митчелл, — зловещая, многообещающая улыбка дракона заставляет меня поежиться.

Его фигура мелькает за стойками, поддерживающими балдахин — я запрыгиваю на кровать и пересекаю ее в несколько шагов, но спрыгнуть не успеваю. Стальные пальцы впиваются мне в волосы на затылке, и я бью куда придется, с визгом падая навзничь.

Олсен выдирает кочергу у меня из рук, в молчании переворачивает меня, запыхавшуюся и обездвиженную от страха, на живот. Кровать ощутимо прогибается, он встает на нее коленом, склоняется и накрывает ладонью мой затылок, не позволяя поднять голову.

— Позволь донести до тебя простую мысль, малышка, — его шепот горячий, словно жидкий свинец, — обычно я не столь терпелив.