Сто семьдесят ураганов

Тишину нарушает только размеренный писк прибора, подающего в неё какую-то прозрачную желтоватую жидкость, едва ощутимый холод, от которого она бы поёжилась, не будь её тело всего лишь далеким свинцовым грузом с заблокированными от боли рецепторами.

− Хочешь узнать данные? − спрашивает кузина Луа.

Первое, что сделала кузина Луа, став достаточно взрослой, − подключила Танцующую Снежинку к сети «Белого Тигра». Мастера Ветра и Воды не одобрили бы, поскольку предпочитали держать её в неведении, но, как сказала бы кузина Луа, а не пошли бы они куда подальше. Им на неё плевать даже больше, чем маме.

− Да.

Взгляд кузины Луа на долю мгновения расфокусируется, глаза закатываются. На дальней белой стене возникает экран с видом наружу. Изображение увеличивается, приближая Ву Кон Бао − маленькую, как бросовая жемчужина, планетку, − и вот она уже заполняет весь обзор. Стрелочки отмечают градиенты температуры и давления, скорость ветра. В правом нижнем углу наложен график средней температуры за последние сутки. Она растет. Всё время растет.

− Ты не в духе, − вдруг произносит кузина Луа. − Что не так?

− Ты... − Танцующая Снежинка хочет сказать, что кузина Луа не поймет, но вместо этого заставляет аватар покачать головой. − Я стара, кузина.

Кузина Луа некоторое время молчит. Танцующая Снежинка ожидает, что та ляпнет что-нибудь необдуманное и легкомысленное. Плохо или хорошо то, что Луа ничего не говорит и выглядит задумчивой?

− С тобой всё будет нормально, − наконец произносит она, но в конце фразы звучит вопрос.

Танцующая Снежинка всегда знала, что умрет молодой. Что однажды в перигелии безжалостные ветра и огненные шторма непоправимо повредят её, что её тело погибнет, и она этого не переживет, не состарится и не встретит смерть в колыбели, не предназначенной быть пристанищем надолго.

До неё ещё три разумных корабля добывали руду, жизненно необходимую станции «Белый Тигр». Ни один не дотянул до шестидесяти, хотя мастера Ветра и Воды регулярно их ремонтировали. Предыдущий − её двоюродная бабушка Миры-Усыпанные-Жемчужинами утратила тело в пятьдесят три, в свой сто шестьдесят девятый ураган перигелия, и вскоре после этого умерла.

А сейчас бушует сто семидесятый ураган Танцующей Снежинки.

Она сильно сдала, её тело больше не вынесет серьезных нагрузок. Корпус покрылся глубокими ожогами, которые болят, когда она разгоняется, а всё левое крыло задеревенело и двигается только когда она прилагает усилия. Отдыхая между сменами, она испытывает приступы резкой боли в растянутом, усталом металле коридоров, а слабая боль никогда её не покидает, как бы ни старались мастера Ветра и Воды.

− Но ты же не старая, − качает головой кузина Луа. − Мама − старая. Седая, в морщинах и с такой окостеневшей шеей, что удивительно, как ей удается следить за всеми экранами в метеоцентре.

Она говорит сердито, резче своей обычной раздражительности подростка. И вообще, присмотревшись, Танцующая Снежинка замечает, что кузина ведет себя слишком беспокойно, её тело чересчур напряжено, она готова вот-вот сорваться с места.

Что ещё она прозевала?

− Ты с кем-то поссорилась? − спрашивает Танцующая Снежинка.

Лицо кузины Луа становится непроницаемым.

− Нет, − отвечает она. − Ты просто нервничаешь. И нездорова. − Она смотрит на экран, на неторопливые линии движения ветров, обещающих скорый ураган. − Ну и планетка! Неудивительно, что до сих пор не пронумерована. Почему мы здесь торчим?

− Выбора нет.

Это единственная планета в системе, и всё равно поселенцам пришлось строить орбитальную станцию, где можно хоть как-то жить.

Кузина Луа фыркает.

− Значит, следовало пролететь мимо. Просто заправиться и двигаться дальше.

Она трясет головой, словно отгоняя назойливую мысль.

− Ладно. Включай. Спорим, мы обнаружим все исторические неточности в «Трех каплях крови».

* * *

«Три капли крови» − впечатляющая историческая драма. Генерал, которую предали и бросили умирать во время стычки с федерацией Нам, возвращается на Первую планету и становится наставницей незначительной имперской принцессы. Знакомое переплетение интриг, мести и манипуляций, заставляющих главных героев вцепиться друг другу в глотки. Обилие великолепных исторических костюмов, изысканной парчи и просторных пятиполых туник. Фильм не портили даже причудливые анахронизмы в официальных титулах и пиршественных блюдах.

Но когда они приступают ко второй серии, а ветра на экране складываются в очертания глаза − водоворот воздуха и огня, который начинает закручиваться в спирали вокруг Ву Кон Бао, − Танцующая Снежинка чует что-то неладное.

Поначалу оно слабое и неясное − навязчивое и не проходящее ощущение в теле, но затем, когда императрица устраивает разнос своим советникам и составляет список неугодных учёных, ощущение нарастает. Уколы превращаются в волны боли и вдруг резко прекращаются, словно кто-то отсёк их источник.

− Кузина... − начинает она.

Она так и не договаривает, потому что повсюду разом гаснет свет.