Сто сказок удмуртского народа

В удмуртских сказках можно найти отражение морального и духовного богатства удмуртского, народа, его «чаяния и ожидания». В них определенно раскрывается национальная специфика, психология удмуртского народа, они могут помочь в изучении истории народа, понимании условий, формировавших его мировоззрение. В устном творчестве трудовой части удмуртского народа надо искать и элементы демократической культуры, послужившей началом молодой удмуртской литературы. Однако все эти и другие важные проблемы пока мало разработаны удмуртской фольклористикой и могут быть решены в крупных исследовательских работах. Данная статья ставит перед собой узкую цель: дать общий обзор сюжетов удмуртских сказок и отметить некоторые их общие черты.

Характернейшей особенностью удмуртской сказки является ее близкая; кровная связь со сказочным творчеством русского народа. Даже соотношение основных жанров или разрядов удмуртской сказки близко к русским. Так, менее распространенным жанром удмуртской сказки является сказка о животных. В рукописных фондах научно-исследовательского института нами зарегистрировано, например, 112 сказок на 52 сюжета. Большинство этих сюжетов является общим с русскими[24].

Говоря об общности сюжетов удмуртских и русских сказок, интересно отметить, что удмуртские сюжеты ближе всего к северно-русским сказкам. Так, например, оригинальный сюжет сказки «Гуньдыр Инмар и Прок староста», не учтенный в указателе Н. Андреева, очень сходен с сюжетом сказки «Суд святых», бытующей в Карелии[25]. Там же записана сказка «Мать и дочь»[26], к которой близка удмуртская сказка «Лентяйка». Сказки «Плешивый дурак и шайтан», «Покойник» сходны со сказками Северного края «Плешивый дурак и шайтан» и «Глупый мужик»[27]. К сожалению, мы не имеем возможности проследить общность сюжетов удмуртской сказки со сказками других народов и народностей Советского Союза. Однако эта общность, бесспорно, имеется. Часть сюжетов удмуртских сказок, не зарегистрированных в указателе Андреева, известна из сборников сказок народов СССР. Так, например, среди ненецких, нганасанских и марийских[28] сказок обнаружен нами сюжет, бытующий и среди удмуртов (сказка «Филин»).

К удмуртской сказке «Скрипач и его товарищи» близка сказка мордовского народа «Портной, медведь и нечистый»[29]. Сюжет обеих сказок сходен, хотя персонажи, кроме главных, действуют разные.

Из зарегистрированных нами сюжетов сказок о животных только два относятся к цепным, или комулятивным, из которых только один («Кто сильнее») в известной мере оригинален. Объясняется ли это только невниманием со стороны собирателей, трудно сказать. Во всяком случае небезынтересно отметить, что этот тип сказок имеет широкую популярность у родственного удмуртам народа коми. Исследователь коми сказок Ф. В. Плесовский оперирует 97 такими сказками на 23 сюжета[30].

Удмуртские сказки о животных более, чем сказки других народов, близки к сказкам бытовым. Они, как и бытовые сказки, остросюжетны и социально направлены. Может быть, это и определило отсутствие комулятивности в удмуртской сказке.

В сказках о животных отражается житейская мудрость и прежде всего опыт удмурта-охотника, его наблюдения над повадками зверей. В этих сказках животные — домашние и дикие — совершают проступки, переживают те или иные события, любят и ненавидят, подобно человеку. Иными словами, человек на мир животных переносит факты, явления своей, человеческой жизни. При этом в обрисовке характеров зверей в сказках следует отметить некоторую традиционность, при которой эти характеры остаются типичными для большинства сказок.

Взаимоотношения зверей в сказках уподобляются социальным отношениям в человеческом обществе. Одни из сказочных героев оказываются наделенными силой и властью, другие — бессильны и притеснены. Впрочем, сильные зачастую оказываются глупыми и беспомощными перед трудолюбивыми и ловкими. Если смотреть на это «под социальным углом зрения», как указывал В. И. Ленин, то нетрудно представить, что характеры, взаимоотношения животных в сказках определялись симпатиями и антипатиями народа в классовом обществе. Правда, сказки о животных возникли задолго до появления классов. В те далекие времена в них выражались анимистические воззрения народа, его вера в то, что звери — не только живые, но и разумные существа. В них могут переселяться души умерших. С развитием человеческого общества, с возникновением классов анимистические и тотемистические воззрения народа претерпевают существенные изменения. Записи удмуртских сказок относятся к концу XIX века и в основном к XX веку, точнее к советскому периоду. В сказках о животных к этому времени сохранились лишь некоторые элементы прежних верований. Зато в них ярко и непосредственно звучат социальные мотивы, выражающие народное самосознание, его отношение к тем, кто, не созидая, присвоил себе право распоряжаться, т. е. к эксплуататорским классам общества.