Читаем Сто старинных корейских историй. Том 2 полностью

– Ступай и накажи хорошенько этого невежу. Научи его уму-разуму.

Тёмной ночью спустился тигр с горы и спрятался в кустах, чтобы, как только задумает крестьянин срамные дела делать, тут же наказать его. Тут как раз открылась дверь, и на пороге показался хозяин. Вышел и стал, как и прежде, малую нужду справлять. Только собрался тигр выскочить из своего укрытия, как вдруг слышит: стуча зубами от холода, крестьянин бормочет себе под нос:

– Ну, и холодина! Я-то в доме сижу – сюда ветер не задувает – да и то вон как мёрзну. А каково сейчас тигру в горах!

Каким бы свирепым ни был тигр, после таких слов не смог он наброситься на человека. Разве смел он тронуть беднягу, который так о нём беспокоился? Собирался было выскочить, да передумал и вернулся в горы. А горный дух-хранитель уже знал, что тигр не выполнил его поручения. Горные духи всё знают.

– Тебе же было велено проучить невежу! Почему ты этого не сделал? – спрашивает он тигра.

– У бедняги от холода зуб на зуб не попадал, а он обо мне беспокоился. Как я мог его тронуть?

– Неужели? – удивился горный дух. – Ну, тогда ты всё правильно сделал.

Через несколько дней проходил тигр мимо хижины крестьянина и увидел, что тот снова вышел нужду справлять.

– Вот холодина так холодина! – пробормотал крестьянин. – Я-то в доме сижу – сюда ветер не задувает – да и то вон как мёрзну. А каково сейчас бесприютному тигру в горах!

И после, когда бы тигр ни проходил мимо хижины, он постоянно слышал эти слова. Растрогался тигр и думает: «Надо же! Оказывается, и к моей судьбе кто-то неравнодушен! Нельзя такого доброго человека не отблагодарить – не по-тигриному это будет».

Пришёл тигр к горному духу-хранителю и говорит:

– О, повелитель! Пускай крестьянин невоспитанный, зато у него доброе сердце. Живётся ему нелегко. Надо бы ему помочь.

Тогда дал горный дух тигру волшебный платок и велел отнести крестьянину. Не хотел тигр человека своим видом пугать, а потому оставил он волшебный платок на тропе, по которой крестьянин в лес по дрова ходил.

На другой день пошёл крестьянин в лес дрова рубить и увидел на тропинке белый платок. Поднял его крестьянин и задумался, какое бы ему применение найти. А погода холодная была, вот и решил он повязать платок на голову, чтобы хоть немного от ветра защититься. Повязал он платок и дальше пошёл. И вдруг слышит крестьянин человеческие голоса: кто-то без остановки трещит и верещит.

Оглянулся он по сторонам – думал, люди в лес пришли – да никого не увидел. Только воробьи на ветке сидят. Так вот чьи это голоса! Платок, что ему тигр принёс, волшебный был. Стоило повязать его на голову, как щебетание птиц превращалось в человеческую речь. Прислушался крестьянин и слышит, как один воробей говорит:

– До чего же люди недогадливые! Вон в деревне за горой у старика Кима единственная дочь при смерти лежит, а он не знает, как ей помочь. Только и остаётся, что смерти ждать.

– Это точно, – отвечает ему другой. – В доме под крышей живёт тысячелетняя тысяченожка – из-за неё-то с девицей и случилась напасть. А старик того не знает, вот и сидит как без рук.

– А всего-то и надо что поймать тысяченожку столовыми палочками и бросить в кипящее масло. Девица тут же выздоровеет.

Вот о чём щебетали воробьи.

Услышал это крестьянин и без промедлений направился в соседнюю деревню в дом старика Кима. Видит: так и есть, лежит хозяйская дочь при смерти, а родители плачут безутешно. Зашёл крестьянин в дом и говорит:

– Знаю я, как вашей дочери помочь. Делайте, как я вам скажу.

Что оставалось родителям? Какими только снадобьями дочь ни поили, каких только лекарей ни звали – всё напрасно. Оставалось смерти жать. Разве могли они не послушать крестьянина?

– Умоляем, спасите нашу дочь, чего бы то ни стоило! – взмолились родители, готовые сделать всё, что он велит.

Отвечает им крестьянин:

– Дайте мне лестницу и столовые палочки. Поставьте во дворе самую большую кастрюлю, которая найдётся в доме, налейте в неё масла и разогрейте хорошенько.

Сделали хозяева всё, как им крестьянин сказал. А он взял палочки и залез по лестнице на крышу. Приподнял конёк крыши – а там, и правда, огромная тысяченожка, толстая, как скалка. Схватил её крестьянин палочками и бросил в кипящее масло. Только тысяченожка умерла – больная девушка тут же встала на ноги.

Вот так спас крестьянин единственную дочь старика Кима. Обрадовались родители, устроили пир горой, потчевали спасителя и благодарили. И решили они, что подобает дочь ему в жёны отдать. Так у крестьянина и красавица-жена появилась. А в придачу подарили ему тесть с тёщей рисовое поле, так что впредь их зять не бедствовал. Построил он уборную, обзавёлся ночным горшком и больше не справлял нужду под открытым небом. Слушал крестьянин, о чём птицы щебечут, и много добра людям делал. И жил он долго и счастливо. Тут и сказке конец.

Кошка-камненожка

В давние времена жил один богатый человек, имевший десять тысяч мешков зерна. Держал богач в своём доме кошку. Была та кошка крепкая и сильная, точно из камня вытесана. Вот и звал её хозяин Кошкой-камненожкой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное / Биографии и Мемуары
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство