Кайсын, мне хочется в Чегем,Под своды старой сакли.Там угли в низком очагеИ хворост не иссякли.Там мягок легкий мех козы,И мы, присев на шкуре,Поговорим о днях грозыИ предстоящей буре.И во главу угла стихаПо мановенью окаПоставим посох пастухаКак инструмент пророка.Стадам овец нужна траваИ в полдень тень чинары.А нам с тобой пасти слова,Как звездные отары.Потом сгонять от ледниковВ долины гурт овечийНа перекресток всех вековИ всех противоречий.Чтобы над пропастью пустыньОдна спаяла фразаРоссии трепетную синьИ седину Кавказа.Чтоб мы воочию смоглиИные видеть дали,Как сыновья одной земли,Одной земной печали.Чтоб наше слово мир, как цель,Держало на примете,Чтобы играло, как форель,В Жилге при лунном свете.
1973
Летят года
Летят года, как междометья,Как паутина по стерне.Сафо двадцатого столетьяОднажды говорила мне:«Не скроешься. Поэты голы.Всем, чем богаты и бедны,Их мысли, души и глаголыДо основания видны».И вывод следовал курсивомБез разделенья запятой:Поэт обязан быть красивымНестыдной правды наготой.Что открывается поэтам, —Нельзя не согласиться с тем,Нас обнадеживает в этомИдущий век стеклянных стен.Где ничего не скроешь болеИ, словно ветошь, сбросив ложь,Утраченную, поневолеСвятую правду обретешь.