Сто суток войны

Захват Рогачева и Жлобина был одним из первых за войну наших успешных контрударов на Западном фронте. Впоследствии, в двадцатых числах июля, немцы, подбросив силы, остановили наступление нашей 21-й армии и окружили корпус Петровского. Петровский, ставший к тому времени генерал-лейтенантом, был убит в бою 17 августа 1941 года, а его корпус частью погиб, частью вырвался из окружения обратно за Днепр.

Я прочитал сейчас личное дело Петровского и целый ряд его приказов за июль, дающих представление об обстановке и о стиле его руководства корпусом. За этими приказами стоит человек строгий и справедливый, трезво оценивающий обстановку и в моменты успеха, и в моменты тяжелого положения. Из его приказов видно, какое значение он придавал взаимодействию пехоты и артиллерии, вопросам четкой организации управления и связи, работе тыла, эвакуации раненых. Они свидетельствуют о трезвости, спокойствии, критическом отношении к недостаткам.

В одном из приказов говорится: «Полностью использовать все возможности… для борьбы с танками, для чего 45-мм пушки и полковые 75-мм орудия выдвигать вперед в качестве отдельных противотанковых орудий с задачей активной борьбы с танками. В отдельных случаях выдвигать 122 и 152-мм пушки». Петровский уже в июле 1941 года делал то, чему многие научились гораздо позже.

В приказе, отданном уже в тяжелой для корпуса обстановке, сказано: «В результате прошедших боев части корпуса понесли потери и, кроме того, значительная часть бойцов застряла в тылах. Приказываю: в течение ночи на 20.7.41 г. из всех обозов изъять излишний рядовой и младший начсостав. Обратить его на укомплектование стрелковых рот. Ездовых оставить из расчета одного человека на две подводы. Пулеметы и винтовки передать на вооружение стрелковых рот, оставив в обозе винтовки из расчета одна на пять подвод».

А в общем, несмотря на обусловленный неравенством сил трагический исход этих боев, начавшихся взятием Жлобина и Рогачева, написанная еще в феврале 1925 года характеристика на Петровского — тогда еще командира полка — была зоркой и соответствовала действительности: «Обладает сильной волей, большой энергией, решительностью. В оперативной обстановке умело разбирается. Военное дело знает и любит его. Вполне соответствует должности».

В сохранившемся «Журнале боевых действий 102-й дивизии» есть данные о судьбе 467-го полка и его командира Кипиани.

В донесении за 21 июля сказано, что полк перешел в наступление на фронте Покровский — Валяховка и взял пленных 17-го пехотного полка.

В донесении за 22 июля в штаб корпуса сообщается, что связь с 467-м полком отсутствует, что полк продолжает вести борьбу в окружении, и содержится просьба о помощи танками.

В утреннем донесении 23 июля командир дивизии приказывает вступить в командование полком командиру 2-го батальона капитану Матвейцу и посылает в штаб корпуса донесение, что 467-й полк, ведя бой в окружении и уничтожив до полутора батальонов противника, частично вышел из окружения, сосредоточился и приводит себя в порядок.

В личном деле Кипиани последняя запись предвоенная: «Вывел полк на первое место в дивизии». Никаких других записей нет. Остается предполагать, что он погиб или пропал без вести в этих июльских боях за Днепром.

Так все это сложилось потом. Но тогда ни в дивизии, ни в полку никто еще ничего не знал о предстоящем наступлении, и мы на следующий день двинулись туда, куда рекомендовал нам ехать редактор — в район Могилева.

25 «В городе ходили тревожные слухи, население покидало его»

Двенадцатого июля, когда мы уезжали из Пропойска в Могилев, эти слухи, пожалуй, нельзя было назвать преждевременными. Через два дня 4-я танковая дивизия немцев двинулась на Пропойск и 15 июля взяла его.

Кстати, современный читатель, сколько бы он ни искал, не найдет на послевоенных картах Пропойска. Однако в 1941 году город Пропойск Могилевской области существовал на картах и много раз фигурировал в донесениях и сводках. Но летом 1944 года, во время разгрома в Белоруссии немецкой группы армий «Центр», освобожденный Пропойск был переименован в Славгород. Кто знает, может быть, в этом сыграла роль установившаяся к тому времени традиция называть отличившиеся части именами освобожденных ими городов и возникшая вдруг проблема: как именовать дивизию, освободившую Пропойск?..

Моя запись, что утром 12-го нам посчастливилось проскочить по кратчайшей дороге Пропойск — Могилев за несколько часов до того, как немцы переправились через Днепр у Быхова и перерезали ее, соответствует действительности только наполовину. Немцы переправились через Днепр у Быхова еще 10-го, двумя днями раньше. Но на дорогу Пропойск — Могилев, судя по их отчетным картам, они действительно вышли только 12-го.

Выезжая из штаба фронта, мы надеялись найти штаб 13-й армии в Могилеве. Как это ясно сейчас по документам, штаб покинул Могилев и двинулся в Чаусы еще в ночь с 10 на 11 июля, то есть раньше нашего выезда из Смоленска.