Сто тысяч миль (СИ)

После очередного спора с Беллами Уэллсу пришлось смириться и уйти на задание с Эвелин. Тут я предпочла не занимать ничью сторону. Моя рана всё ещё не зажила, и раз командир сам захотел отдуваться за нас двоих — пожалуйста. Ему досталась вся тяжёлая работа по набору воды, разведению огня и смешиванию растворов в указанных мной пропорциях. Я вряд ли справилась бы сама со своей больной рукой. Пока всё закипало, я приступила к следующей части. Сложила из бумаги прямоугольники по размеру пластин, взяла сначала медную, затем оловянную, между ними поместила лист. Наткнулась на внимательный взгляд Беллами, наблюдавшего за моими манипуляциями с неподдельным интересом.

— Что? Никогда не видел, как делают примитивную батарейку? — усмехнулась весело.

— Не могу сказать, что была возможность наблюдать такое каждый день, — пожал плечами он, — поэтому уж прости за любопытство.

— Понимаю. Когда-то Алессандро Вольта изобрёл эту штуку и положил начало эпохе электричества. Даже думать об этом захватывающе, — оживилась я. — Тут совсем ничего сложного. Всего-то надо сложить все пластины в нужном порядке. С бумагой между ними. И опустить в концентрированный раствор соли. В обычных условиях эти металлы не взаимодействуют, так как воздух является диэлектриком. Но появление между пластинами электролита — вещества, способного проводить, собственно, электричество — меняет дело. Это по сути проводник. В нашем случае это как раз смесь соли с водой, в которой вымочена бумага. Из-за химических свойств этих металлов один из них будет отдавать свои электроны другому через него. А любой направленный их поток и есть электрический ток. У нас появится источник электричества. Пусть и ненадолго.

— И зачем оно нам нужно? — не совсем понял он. — Электричество в смысле.

— Чтобы с его помощью сделать нужное нам вещество из тех, что у нас есть. Штука в том, что у атомов — частиц, из которых состоят молекулы — тоже есть заряд. Часто — разный. Поэтому при появлении внешней силы разная полярность играет с ними злую шутку, они начинают тянуться в разные стороны. Например, металлы — к минусу, щёлочи — к плюсу. Так молекулы вещества разделяются на отдельные атомы или их группы. Ток разрывает их связи внутри вещества, даже самые крепкие, которые другим способом не возьмёшь. Когда-то это совершило революцию в промышленности. Так наши предки научились разделять смеси или сплавы на несколько разных чистых веществ. Или очищать что-то от нежелательной примеси. Это назвали диссоциацией. Именно она нам и нужна. А уже потом…

— Можно собрать свою формулу из тех частей, на которые вещества распались?

— В точку, — улыбнулась я его догадливости. — Нужно только опустить электроды в раствор и подождать. Дальше всё случится само собой. Под действием тока натрий из поваренной соли притянет к минусу, гидроксильную группу едкого калия — к плюсу. В растворе останутся оторванные от них хлор и калий, которые соединятся друг с другом и выпадут осадком. Это то самое вещество, что нам и нужно. Останется только сцедить и высушить.

Беллами, прищурившись, взглянул на яркое солнце, зависшее в небе прямо в зените.

— Ты упоминала, что оно нестабильно. От жары при сушке хоть не взорвётся?

— Пока этого бояться не стоит. Сам по себе хлорат калия весьма безвреден. Нужен ещё один ингредиент, чтобы он стал по-настоящему взрывоопасным. Любой восстановитель, — снова улыбнулась я. Поймав его вопросительный взгляд, пояснила: — Это вещество, которое будет отдавать другому свои электроны и окислять его. В данном случае, подошли бы, хм… сера, алюминий или фосфор. Но всех их довольно трудно достать. Повезло, что хоть соединения углерода вокруг в достатке. Буквально любая органика. Именно поэтому я попросила вас захватить сахар. Мы добавим его позже. Он, можно сказать, насытит наш порошок кислородом и этим сделает его куда более горючим. Главное — не переборщить с дозировкой, иначе… ну, ты понял. Тут уже становится опасно.

— Звучит так, как будто бы ты точно знаешь, что делаешь, — кивнул он.

— Не верь, — мотнула головой я. — Это только иллюзия.

Когда раствор поташа и извести в котелке закипел, я попросила Беллами взять ткань и через неё, как через фильтр, вылить полученную щёлочь в раствор обычной поваренной соли. Всю ёмкость мы поставили на тлеющие угольки — тепло от них должно было сильнее ускорить реакцию. Осталось лишь отправить внутрь электроды, что я и сделала.

— И что теперь? — спросил он, глядя на жидкость, в которой начал постепенно образовываться осадок.

— Ждать. Скорость определяется мощностью источника, так что… Когда батареи совсем выдохнутся, надо будет слить отсюда всё. Как я уже говорила, нам нужен только осадок. Просушим и добавим органику, и вот тогда… Тогда надо быть аккуратными.

— Знаешь, это всё похоже на магию. Представь, что будет с толпой фанатиков, если показать им вот эти твои научные фокусы? Да это же божественное вмешательство, не иначе. Волшебство тайного знания от Всевышнего. Не думала, что пора создавать свою секту?

Я усмехнулась: