Сто тысяч миль (СИ)

— Перерыв, помнишь? — оборвала она, не дослушав, и поставила передо мной кружку с бордовой жидкостью. — От вина никто ещё не умер.

— А если и умер, то это точно не самая худшая смерть, — насмешливо заметил Райдер. — Предлагаю выпить за это. А следующий тост — за нашу гостью.

Я сделала первый глоток сладкого напитка и даже не вспомнила, что Протокол запрещал это по весьма очевидным причинам. Когда начинаешь делать глупости, то в процессе уже крайне трудно остановиться. Шутки стали казаться смешнее, музыка — веселее, мир — ярче, пусть теперь немного нечёткий. За нашим столом сидели как командиры, так и обычные разведчики. После очередной кружки начались странные и во многом отвратительные истории, от которых меня разбирало совершенно дурацкое хихиканье. После каждой компания за столом взрывалась хохотом и сыпала подколами в сторону друг друга. Стоило признать, что всё это было довольно забавно.

— А ты чего молчишь, а, дорогая гостья? — после очередного тоста спросил у меня командир Райдер. — Не надоели наши байки? Расскажи-ка нам что-то про ваш этот космос.

— О, нет. Не стоит. Давайте лучше о чём-то приятном, — отмахнулась я.

— Тогда о себе расскажи, — не растерялся он.

— Я сейчас знаю только то, что мне, наверное, хватит, — кивнула на кружку я, чувствуя приятное головокружение.

— А, по-моему, в самый раз. Я бы даже долил!

— Ого! Какие люди! — внезапно воскликнула Октавия, глядя на кого-то за моей спиной. — Сейчас испортит нам вечеринку. Помяните моё слово!

— И что это вы тут устроили? — Я сразу узнала этот голос. Обернулась. Приподняв одну бровь, Беллами окинул скептическим взглядом всю шумную компанию и остановился на мне. — Октавия, какого чёрта? А остальные? Вы зачем напоили наш мозг операции?

— Ой, да брось ты, мы учим девочку веселиться. Совсем уже закисла там со своими занудами, — фыркнул Райдер с добродушной усмешкой. — А тут смотри. Она даже улыбается! Странно, но почему-то рада тебя видеть. Похоже, я в самом деле налил ей лишнего!

Рада видеть? Я? Да с чего бы? Только решив возмутиться, я поняла, что правда улыбалась. Ох, чёрт. Проклятое вино!

— Ты можешь сесть рядом с нами, братец, раз уж решил отлипнуть от своего нового… как его там… точно! Планшета, — с улыбкой предложила Октавия, кивая в сторону свободного места на лавке.

Закатив глаза, Беллами подчинился. Скептически наблюдал за новым кругом тостов и баек, пока я изо всех сил пыталась на него не смотреть. Зачем только пришёл, если не собирался веселиться со всеми?

Когда начались всеобщие увеселения, Октавия потащила туда всю нашу компанию. Я не смогла отказаться: в очередной раз поддалась на её уговоры. Всем дружным сборищем мы влились в огромный хоровод на площади, завертелись, и кружились, кружились под весёлые мелодии уличных музыкантов. Я снова улыбалась — от этого болели щёки. Танцевала, пока в горле не пересохло от быстрого ритма. Ух. Так жутко хотелось пить.

Я направилась обратно к нашему столу. По пути поправила спутавшиеся волосы. Ноги стали какие-то ватные. Кружилась голова, когда я смотрела на проплывающую мимо задорную толпу. И откуда в них бралось столько сил? Один только Беллами сидел всё там же, взирая на этот праздник жизни со снисходительным спокойствием.

Ещё не успев усесться и хоть сколько-нибудь подумать, я зачем-то спросила:

— Ты принципиально не танцуешь?

— А ты приглашаешь? — усмехнулся он, будто бы только этого и ждал.

— Я? Что? Нет!

— Наконец-то хоть кто-то меня позвал. Теперь я просто обязан сделать тебе одолжение и согласиться.

Я недовольно нахмурилась: какое ещё одолжение? Но вместо возражений к горлу подкатила всё та же странная робость, когда Беллами поднялся, шагнул ко мне и подал руку. Я смотрела на неё, не шевелясь. Сомневаясь. Волнуясь. Наверное, слишком долго. Не дождавшись моего ответа, он почти опустил ладонь. Я успела её перехватить в последний момент, отчего-то испугавшись упустить что-то, чего даже не понимала. В ответ он удовлетворённо усмехнулся, кивнул в сторону людной площади и повёл меня за собой, уверенно лавируя между весёлыми компаниями. Некоторые оглядывались вслед. Кто-то провожал долгим взглядом. Девушки. Да половина не сводила с него глаз! Никто, значит, не звал его на танцы. Как же! И не стыдно же было прибедняться? Я была готова поставить что угодно, что тут прежде целая очередь стояла. Ну и пусть. Мне-то какое было дело? Боги!

Беллами вдруг резко остановился посреди оживлённой толпы, тут же обернулся ко мне. Я едва успела вовремя замереть, чтобы с ним не столкнуться. Сердце испуганно затрепыхалось в груди. Чёрт возьми, ну, кто так делает?

— Думаю, вот тут танцевать будет неплохо. Кстати, весь вечер хотел сказать, — произнёс он так мягко, что все мои возмущения вдруг исчезли. — Тебе очень идут наши платья. А это — особенно. Оно очень подходит к твоим глазам.

— Спасибо, — смутилась я, не понимая, что нужно отвечать на подобное и как побороть эту надоедливую неловкость.