Сто тысяч миль (СИ)

— Я хотел кое-что тебе вернуть. Ты забыла в прошлый раз, — сказал Беллами, подходя ближе, и я с удивлением подняла на него взгляд. На его ладони лазуритом переливалась брошь, та самая, что он дарил мне. — Я подумал, может, ты захочешь получить её обратно.

— Я собиралась вернуться, так что оставила её здесь вполне осознанно, — выдала в своё оправдание я. Улыбнувшись, аккуратно взяла брошку с его ладони. — Спасибо. Она в самом деле мне нравится.

— Тогда она твоя. А теперь собери вещи и попробуй отдохнуть, а то гончие не смогут тащить тебя всю дорогу.

Он развернулся, собираясь уйти, а я зачем-то окликнула:

— Беллами.

— Да?

Он обернулся, глядя на меня с любопытством, а мне захотелось влепить себе пощёчину. Я всей душой хотела остановить его, чтобы… Чтобы что? Лишь одному чёрту известно. Я просто хотела смотреть на него ещё несколько лишних мгновений. Вглядываться его глаза в попытке разгадать, о чём он думает. Снова стало мучительно неловко. И как-то душно.

— Ты… Отличное выступление на Совете, — выдавила какую-то глупость я.

— Спасибо. Но без твоей помощи ничего бы не вышло.

— Пустяки, — нелепо пробормотала я.

— Ты хотела что-то ещё?

— Нет. Вовсе нет. — От смущения хотелось закопаться куда-то глубоко и надолго. — Тогда увидимся позже.

— Увидимся, — с мягкой улыбкой кивнул Беллами.

Я провожала взглядом его широкоплечую фигуру. Прикрыв лицо руками, с тяжёлым вздохом завалилась обратно на кровать, когда за ним закрылась дверь. Такое дикое и странное желание остановить его так никуда и не исчезло. Ещё и казалось таким правильным, будто было во мне всегда. За время в Полисе и в пути оттуда я очень привыкла к нему. По сравнению с теми днями теперь мы почти не виделись. Занимались каждый своим делом: я — изобретениями и чертежами, он — подготовкой всего этого огромного плана. И мне… его не хватало?

Проклятье, я что… скучала?

Странная тоска поселялась внутри каждый раз, стоило ему исчезнуть. На пару часов или на пару дней — я никогда не знала заранее, ведь причин видеться не по делу у нас не было. И если раньше это успокаивало, то теперь… Теперь я, кажется, спятила. Потому что вместо того, чтобы быстро уснуть, неимоверно раздражалась от факта, что это перестало меня устраивать. Почему? Из-за чего? Боги… Ну, не идиотка ли?

На рассвете нас встретило самое настоящее войско. Целых четыре отряда. Мы наверняка должны были привлекать достаточно много внимания, но это никого не смущало. Это была территория Лесных, и прятаться от кого-то у себя дома они не желали. Да и повторять свои ошибки привычки не имели. Военный Совет отказался отпускать нас без достойной защиты. На выходе из первого кольца ко мне прилип счастливый Бо, утыкнулся в ладонь мокрым носом и не отступал ни на шаг. Я была совсем не против — то и дело трепала его за холку и поглаживала по спине. Кроме него постоянную компанию мне составлял только излишне мрачный Уэллс. Командиры были начеку больше обычного. По их приказам все разведчики были заняты постоянным патрулированием окрестностей. Времени на праздные посиделки у костра не было ни у кого, кроме нас.

Уже у самого лагеря гончие учуяли четверых чужаков. Земляне долго не думали: троих сразу прирезали, а у четвёртого командиры решили разузнать актуальную обстановку на фронте. Бандит пока молчал, как рыба, но и без того было понятно, что это шпион «Второго Рассвета». Судя по малочисленному дозору, Роан не предполагал, что мы вернёмся сюда, но предусмотреть такой вариант был обязан. Но с таким масштабным прикрытием было не страшно столкнуться и с толпой побольше.

Уэллс почти сразу ушёл в корабль, не желая смотреть мне в глаза, пока я застыла посреди сожжённых развалин. Нам нечего было друг другу сказать. Смотреть на всё это было больно до сих пор. Со знанием, чем закончилась эта неравная битва — почти мучительно. Но я собиралась всё исправить. Хотя бы ту часть, которую могла.

— Ты как? — от знакомого голоса рядом внутри что-то едва уловимо затрепетало.

Я повернулась, встречаясь взглядом с Беллами. Даже своей вежливостью он смог застать меня врасплох.

А как я?

Когда-то я решила, что это он был во всём виноват. В том, что здесь случилось. Воспоминание об этом обожгло внезапным стыдом. Какая же я была глупая. Пусть даже одумалась куда раньше, чем мы попались фанатикам. А потом всё встало на свои места и замерло так, с оглушающим треском разламывая весь мир на тысячи обломков.

Как Уэллс мог всё это допустить?

— Глядя на всё это, хочу собрать термоядерную бомбу, — честно ответила я. — Кажется, что наши будущие заряды для этих нелюдей будут слишком гуманны. А ты как?

— Я? Ну, если бы знал, как такие бомбы собирают, то определённо бы помог.

Я улыбнулась как-то печально и кивнула.

— Не могу больше тут быть. Пора внутрь. Ты со мной?

— Конечно. Я же говорил, что мы отвечаем за вас головой. Значит, глаз не спущу, — c привычной уверенностью ответил он, снова заставляя меня улыбнуться. Я шагнула к кораблю, он последовал за мной, изучающе осматривал обожжёный двигателями корпус. Вдруг спросил: — Что ты чувствуешь, когда летишь в этой штуке?