Сто тысяч миль (СИ)

— Что? О чём ты говоришь? — Кларк потрясённо подняла голову. Я закрыл глаза и выдохнул, заранее зная, что сейчас он ей скажет. Может, она этого не видела, но я видел. Всегда.

— О том, что хотел тебя поцеловать с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать. О том, что сначала готов был быть рядом с тобой кем угодно, но потом понял, что хочу большего. Я… Я не знаю, что такое любовь, но как называется это чувство — тоже не знаю.

— Я… Боже… Уэллс…

— Кларк, я… всегда хотел, чтобы мы стали… семьёй. Но… не судьба, — хрипло выдавил он на последних вздохах, а потом добавил: — Будь счастлива и про…

Его шёпот оборвался, а тело обмякло. Но Небесная ещё не готова была в это поверить. Она склонилась к нему, тормоша за плечи, но он уже не реагировал. Он был мёртв.

— Что? Нет! Уэллс. Уэллс! Очнись! — слова превратились в сдавленные рыдания. — Пожалуйста, очнись. Ты же не можешь вот так… Не можешь! Нет. Нет…

Я сжал кулаки от злости на чёртова пацана. Проклятый эгоист. Лучше бы молчал. Лучше бы унёс свою тайну в могилу. Но нет. В нём никогда не было чести. Он удовлетворил своё эго напоследок и этим перечеркнул всё. Уничтожил Кларк, оставив её навсегда наедине с этим неотвеченным признанием. Доставить ей ещё больше боли своей безвременной кончиной можно было только обвинив её в своей смерти. К счастью, почивший до этого не додумался.

Небесная уронила голову ему на грудь и, плача, за что-то просила прощение. В её рыданиях звучали такие скорбь и отчаяние, что пробирали своей безысходностью. Я даже не знал, как помочь. Что сказать, чтобы ей перестало быть так больно за все его пустые неоправданные ожидания. Она была совсем не виновата, что не влюбилась в него. Но теперь точно будет себя винить.

Только я хотел подойти, сделать хоть что-то, как к ней подскочили спасённые Небесные. Окружили их, но подходить ближе не торопились. На палубу спустился Джон. Во внезапно повисшей тишине сел на доски рядом с Кларк и вместе с ней долго смотрел на неподвижное тело Уэллса. Первые лучи утреннего солнца коснулись его застывшего лица и глаз, бессмысленно смотрящих в пространство.

— Командиры. Приём. Это разведка с горы, — ожила моя рация. — Докладываю наблюдения. Плотина полностью разрушена. Воды в озере ещё достаточно, но она постепенно вытекает. На месте лагеря — затопленная равнина. Остатки строений почти не прослеживаются. Сомневаюсь, что хоть кто-нибудь мог пережить подобное затопление.

— Принято. Спасибо, — ответил я. — Выдвигайтесь в условленное место. Мы ждём вас там.

— Им конец? Серьёзно? — не то ошеломлённо, не то радостно спросил кто-то из толпы спасённых пленников.

— Да. Серьёзно. В этот раз победа за нами, — уверенно ответил я. Ждал ликований.

Но встретившись взглядом с заплаканными глазами Кларк, я подумал, что кто-то сегодня ещё и проиграл.

========== Глава-бонус. Уэллс ==========

Будь счастлива и прощай.

Я не успеваю понять, в самом ли деле сказал эти слова, потому что её застывшее перед глазами лицо тает в ослепительно белой дымке. Невыносимая тяжесть сменяется потрясающей лёгкостью. Подступающий холод растворяется в пустоте. На краткий миг кажется, что это в самом деле конец. Мир блекнет.

А потом — взрывается яркими красками.

***

Первой я снова вижу её. Только теперь ей десять. Серый комбинезон сливается со стенами коридора станции, и лишь заплетённые в косу золотые волосы блестят в свете светодиодных ламп. Кларк хмурится — её явно выводит из себя дурацкий замок на двери биохимической лаборатории.

— Ты обещал помочь, а не стоять и смотреть, — раздражённо бросает она, в очередной раз проверяя подключение программатора к плате.

— А ты хотела по мелочи напакостить Рейес, а не навлечь на нас трибунал, — отвечаю я.

— Трибунал точно будет, если ты не начнёшь шевелиться!

— Совет нас убьёт!

— Совсем плохой? Наши родители в Совете!

— Блин! — обречённо выдаю я, когда у неё снова ничего не получается. — Дай сюда!

Кларк любит справедливость и не любит, когда кто-то оказывается умнее неё. Рэйвен посмела уесть её при всех без оснований — Рэйвен будет возвращена на землю, чтобы сильно не зазнавалась. Почему я в этом участвую? Кажется, с самого начала времён никогда не было иначе. А ещё — пакостить весело.

Проходят считанные минуты — и мы уже пытаемся достать нужные реагенты для безопасных хлопушек, которыми Кларк вздумала каким-то одной ей известным способом проучить Рейес. Они слишком высоко, а конструкция из пустых пластиковых ящиков держится слишком неустойчиво. Стоит ей только переместить вес чуть иначе — они рассыпаются, заставляя Кларк ухватиться за одну из полок с колбами и ампулами. Стеллаж кренится. Я вовремя тащу её на себя. В следующий миг полки падают на пол с металлическим звоном и страшным звуком разбитого стекла. Реагенты растекаются. Смешиваются. Жидкости начинают пузыриться и дымиться с тихим шипением, и мы обмениваемся полными ужаса взглядами.

Нам конец.