Сто тысяч миль (СИ)

— То есть сначала ты говоришь, что он в любом случае умрёт, но даже не хочешь попробовать рискнуть? Я не понимаю! Если он всё равно умрёт, то какая разница где? Здесь или по пути на станцию? А если не умрёт? Если у него правда есть шанс, а мы его упустим?!

— Кларк… — мама покачала головой с жалостью.

— Пожалуйста! — взмолилась я. — Прошу тебя. Ты же мне обещала, что сделаешь всё.

— Чёрт, — она склонила голову, схватившись пальцами за переносицу. — Ладно. Попробовать стоит. Надо подумать, как облегчить транспортировку.

— Правда? — едва смогла поверить своим ушам я. — Хорошо. Хорошо! Я сейчас же поговорю с Канцлером! Сколько тебе нужно времени?

— Вылетим, как только он согласится.

Я унеслась прочь по коридору до того, как мама успела сказать что-то ещё. Времени на пустую болтовню совсем не было. Я знала, что Канцлер будет против моей идеи, и понятия не имела, как именно буду его убеждать. В панике мозг предлагал один вариант хуже другого, включая вполне себе рабочую схему с пентатриосфеном, но я настойчиво гнала от себя ужасные мысли.

Кейна я нашла в компании президента Уоллеса. Они распивали тот самый медово-цветочный чай в апартаментах Данте, до моего появления, очевидно, обсуждали какие-то детали договорённостей об обмене знаниями и ресурсами, но тут же прервались. Аарон усмехнулся ещё до того, как я заговорила. Видимо, по горящему взгляду понял, что я вновь что-то задумала. Канцлер тоже начал что-то подозревать. Смотрел. Молчал. Не ждал ничего хорошего.

Я не разочаровала, тут же решительно произнеся:

— Мы должны полететь на «Ковчег».

— С чего вдруг, позволь спросить?

— Затем же, зачем мы летели сюда сломя голову. Наш главный союзник среди землян сможет выжить только благодаря технологиям «Ковчега». Так сказала ваша Советница.

— Глава первая, пункт один-восемнадцать. Личные цели и мотивы недопустимы, а их воплощение в жизнь считается грубейшим нарушением.

— Я здесь не настолько давно, чтобы забыть эту главу.

— Хочешь сказать, это для дела?

— Хочу. Я сказала всё ещё в вертолёте. Дело не во мне.

— Президент, вы не возражаете, если мы вас оставим? — спросил Канцлер, взглянув на Уоллеса.

— Разумеется, — усмехнулся тот.

В коридоре Канцлер предпочёл отойти подальше от лишних ушей и по дороге нервно сжимал кулаки. Остановившись в закутке, посмотрел на меня исподлобья:

— Сколько ещё ты будешь плевать на мой авторитет? Сколько ещё будешь проявлять неуважение? Выставляешь меня дураком перед всеми, выдвигаешь требования! Я понимаю тет-а-тет, но так унижать меня в присутствии Уоллеса? Орать при Советниках? Как ты вообще смеешь?

— Простите меня, господин канцлер, — я взглянула на него без малейшей толики раскаяния. — Если хотите, чтобы я умоляла — просто скажите. Но что-то мне подсказывает, что ваш ответ не изменился бы, сколько бы слёз я тут не пролила.

— Потому решила использовать наглость и прилюдно вытирать об меня ноги?

— Вытирать ноги? Да вы понятия не имеете, каково это, когда о вас в самом деле вытирают ноги! Ненавидят! Желают смерти! Вас похищали? Запирали? Пытались изнасиловать? Угрожали убить? Меня да. Всё из этого. Что-то даже не раз. Я выстрадала каждую милю этого жуткого путешествия не для того, чтобы в конце всё разрушила ваша уязвлённая гордость.

— Ещё одно слово — и тебя ждёт суд!

— О! Суд! Это что-то новое в моём списке угроз. Почему вы так упрямо не хотите слушать то, что вам говорят, господин канцлер? Настолько отвыкли, что кто-то может говорить с вами на равных?

— Кларк! — рявкнул он. — Замолчи, пока не поздно.

— Я прошу не так много. Просто сделать один рейс наверх. Корабль не одноразовый. Он готов ещё к сотне таких же полётов. Вы ничего не теряете.

— Значит, вот так просто ты готова подвергнуть всю станцию риску заражения местной заразой?

— Это не должно быть проблемой. Прикажите изолировать одиннадцатый сектор. Там всё равно сейчас почти никто не живёт. Это будет карантинная зона для всех прибывших с поверхности. Вирус для всех остальных не будет опасен, если перевести отсеки в автономный режим. Механизмы станции это вполне позволяют.

— А потом что?

— Как только необходимость отпадёт, мы вернёмся сюда. И передадим в лаборатории рецепт вакцины.

— Твой друг президент Уоллес намерен хорошо за него поторговаться. Он уже выдвинул мне целый список требований. Удивлена? И, может, список был бы меньше, если бы ты не подрывала мой авторитет.