Сто тысяч миль (СИ)

— Раз уж мой Защитник так бездумно вас оскорбил, то почту за честь показать вам это первому, Гидеон. Как я уже говорила, эта девушка, Кларк, как и брат Уэллс, буквально упала на нас с небес в дар от самих богов. И даже сейчас вы видите, насколько она другая.

Гидеон поражённо опустился на стул, а затем долго смотрел на испуганную Кларк и на её раскрытую ладонь. Я в напряжении застыл, пока Лекса вела свою пленницу дальше, демонстрируя её другим делегациям. Все они тут же менялись в лице. Луна и вовсе потрясённо вздохнула, будто не верила своим глазам. Кларк послушно шла дальше к нашему столу и на секунду глянула прямо на меня, будто пытаясь что-то сказать. Но я не понял, что именно, а потом увидел то, что заставило обомлеть суровых командиров. Из её раны текла яркая чёрная кровь. После радиации Большой Войны мы видели всякое, но такое… Такое ещё не видел никто. Какого чёрта? Я попытался вновь поймать её взгляд, но Лекса уже увела её дальше.

— Она всегда такая была? — шёпотом спросил Райдер, пытаясь скрыть своё изумление.

— Я не знаю. Она не говорила. Я не спрашивал, — так же тихо ответил я. — Если что-то пойдёт не так, я попытаюсь вытащить её отсюда. И парня тоже. Они нам пригодятся.

— С защитой командира мы вполне справимся впятером, — согласился он.

— Да. Если они не перестреляют нас всех раньше.

— И что этим добьются? Живые мы им нужнее, чем мёртвые.

Скорее всего он был прав, но чего-то всё равно не хватало до полной уверенности. Мысли разбегались и путались, пока я пытался просчитать возможные исходы ситуации. Если слова Тристана про осаду Полиса не блеф, то мы в ещё большей заднице, чем можно было представить. Мы никогда не готовились к войне. Никогда не собирались воевать. Но сейчас никто не собирался ждать, пока мы подготовимся.

Лекса вернулась на трибуну. Кларк встала рядом с ней и опустила взгляд в пол. Двое воинов расстегнули несколько пуговиц на её чёрном балахоне, и тот соскользнул на пол по серебристой ткани костюма. В лучах, проникающих сквозь стеклянный потолок, чешуйчатая ткань светилась и переливалась. Хор вздохов прокатился по залу: они никогда не видели ничего подобного. Мой же взгляд замер на руке Кларк, которой она старалась не шевелить. Под рукавом чётко просматривалась крупная повязка, а с ладони всё ещё капала кровь. Меня почти затрясло. Что ещё эти ублюдки успели с ней сотворить?

Хеда оказалась рядом с Уэллсом. Тот точно так же избавился от балахона, оставаясь в костюме. Лекса взяла его за руку, и вместе они прошагали в самый центр трибуны. По обе стороны от неё теперь стояли Небесные, а она торжествующе улыбнулась.

— Вы и сами видите. Они идеальны. Сперва мы думали, что они очередные засланцы проклятых горцев, но довольно скоро мы узнали совсем иное. Они — истинный дар небес. Брат Уэллс, прошу. Слово тебе. Поведай Коалиции то, что рассказывал нам.

И он заговорил. Начал объяснять, что такое «Ковчег» и каким образом они выживали всё это время, а я пытался вспомнить, почему не прирезал гада на месте и не бросил на съедение его труп лесным тварям. Какого чёрта Кларк они толкают и истязают без стеснения, а Уэллс для них брат? Брат, который усердно притворяется, будто бы не его близкого человека сейчас так грубо калечат?

— Наше правительство снарядило экспедицию для изучения поверхности планеты, — продолжал вещать предатель. — Нас вырастили искусственно. Учёные удалили из наших генов все возможные недостатки и усилили все достоинства. Иммунитет, восстановление от травм, физическую силу, ловкость, скорость реакции, способности к запоминанию и анализу огромного количества информации. Нас сделали невосприимчивыми ко всем известным им типам вирусов, научили легко переносить бактериальные инфекции. Нас обучали всем наукам на максимально возможном уровне сложности, чтобы мы смогли восстановить все знания наших предков. Мы должны были быть лучшими представителями своего вида, чтобы выжить и продолжить человеческий род, если все на поверхности мертвы. Никто не знал, что ждёт нас здесь, поэтому…

Он продолжал говорить, но я больше не слушал. Видел, как Кларк зажмурилась и наклонила голову в приступе немого отчаяния. Значит, его слова — правда. Она лгала нам всё это время о том, что они преступники. И точно не упоминала ни о своём генетическом совершенстве, ни об истинной глубине своих знаний. Я давно подозревал, что всё не совсем так, как она рассказывала, но никак не мог представить всего масштаба. Теперь всё встало на свои места. Всех нас просто ловко водила за нос проклятая инопланетянка. И пусть сам факт лжи был оскорбительным, но Кларк хотя бы додумалась соврать. А этот идиот не додумался. И обрёк всех Небесных на мучительный плен у чокнутой Хеды и её соратников.

Густус вдруг обернулся и посмотрел прямо мне в глаза. Если бы взглядом можно было убивать, я умер бы в муках уже пару десятков раз — столько в нём было пылающей ярости. Он не рискнул выдать нас и задать вопрос, но тот сам будто бы отпечатался у меня на лбу горящим клеймом: «Ты знал?»