Читаем Сто тысяч Рю (СИ) полностью

Димка сходил с ума в одиночку и тихо царапал куртку Рю. Тот молчал, дрых крепко-крепко.

***

Через пару часов, когда Димку и самого начало клонить в сон, на подходе к остановке послышались осторожные, тихие шаги. Встрепенувшись, Димка взялся за оружие, но гостем оказался давешний долговец, который остановился загодя и поднял ладони.

– Свои, – усмехнулся он, подходя ближе.

– Свои в такую погоду дома сидят. Чего тебе здесь надо?

– Я как раз домой иду, на Росток. И, выходит, мне с вами по пути.

Димка только покачал головой, потому что долговец без приглашения прошел внутрь и уселся совсем рядом, скинул рюкзак и сладко потянулся, разминая мышцы. Губы его скрывала маска, да и света почти не было, но Димка мог поклясться, что долговец улыбается сейчас, довольно и сыто. Странно это было, особенно после внезапной акции выдворения «пидорской заразы с Кордона».

– И чего ты тут трешься, – пробормотал Димка, поглядывая на незваного гостя и мимоходом оценивая стоимость снаряжения. Долговец не ответил, стянул маску и потер место под резинкой.

Рю, услышавший голоса, сонно заворочался, сдвигаясь с нагретого места.

– Лежи, лежи, – сердито фыркнул Димка, – пидрила.

Но тот уже проснулся, потер глаза и уставился на долговца.

– Я с вами, – сообщил тот, – вместе пойдем.

– Кто так решил? – тихо проговорил Рю.

– Я.

– А как тебя зовут?

– Знакомились уже, – неприветливо буркнул долговец, словно разочарованный его забывчивостью

– Коршуны оне, – напомнил Димка, хотя его никто не спрашивал.

– Стремная у тебя кличка какая-то, – сказал Коршун, не обращая внимания на Димку, – Рю – это император китайский? Дракон?

– А ты птица или самолет? – не удержался Димка, но долговец и ухом не повел.

– Мелкая разменная монета, – пошутил Рю, не раскрывая себя.

– Как интересно, – сказал Коршун, который, как выяснилось, был не столь суров и неразговорчив, как могло показаться. А Димка довольный фыркнул – он-то знал тайну «китайского» имени.

– Интереснее всего, почему нас с Кордона выгнали? – сузил Рю и без того узкие глаза. – Ты не в курсе, Коршун?

– Не-а, – нагло ухмыльнулся Коршун, – понятия не имею.

– Я тоже, – буркнул Димка, – и чего они взъелись?

– Говорят, у вас, у ментов, все через жопу, – заметил Коршун.

– Все-то ты в курсе, – фыркнул Рю, – и про меня, и про ментов, и про жопу.

Коршун улыбнулся, потер пробившиеся черные усы над губой, но Рю вновь отполз на свое место и закрыл глаза, словно уснул. И засопел через пару минут, демонстративно. Коршун поглядел на Димку:

– Ты на часах, – сообщил мрачно и привалился к стене, всем своим видом показывая, что его беспокоить не рекомендуется. Димка гневно фыркнул, но Коршун скрестил руки на груди сердито и закрыл глаза.

– Ну охуеть теперь, – буркнул Димка, вгляделся в непроглядную темноту и заскучал.

***

Наутро Рю остался один – эти двое ушли на разведку, мотивировав тем, что с пистолетом ему лучше сидеть на месте и не питюкать. Рю возражать не стал, полежал на лавке, лениво разглядывая утреннюю туманную хмарь. Потом сунулся в карман и обнаружил, что тот распорот. Кто-то из этих двоих вчера совал нос, куда не следовало, и, судя по всему, это был Коршун. Рю почти на сто процентов был уверен, что Коршун тут неспроста, и отмахаться от него будет непросто. Рю вздохнул. Зыбкин тени в тумане вставали перед ним, напоминая тени из прошлого. Вот товарищ полковник намекал – какое там намекал, прямым текстом утверждал, что с такой задницей грех отмахиваться, и шутил, что в отсутствие рабочих блядей выставит на панель его самого. А может и не шутил, черт его знает.

Коршун, видимо, тоже не шутил. Аж документы полез проверять, дотошный какой. Рю лежал, сонно разглядывая Коршунов рюкзак и раздумывая, а не обшмонать ли его на предмет компромата. И подумал, что сделал бы товарищ полковник на его месте. Наверное, товарищ полковник посоветовал бы насрать в рюкзак, но хорошо, что товарища полковника не было рядом.


Решил ничего не говорить Коршуну про документы – долговец был неприятным типом, спокойным вроде с виду, но слишком агрессивным, что ли. Еще прирежет, чего доброго.


Эти двое вернулись довольно скоро, с кислыми рожами, что было заметно даже по одним глазам. – Бандиты, – буркнул Димка, поясняя ситуацию.

– Много?

– Было много. Но все, нет там никого больше.

– Совсем?

Димка помотал головой, а Коршун подошёл и забрал рюкзак, наскоро проверив крепления.

Рю посмотрел на Коршуна чуть искоса:

– Ты их убил? Всех?

Коршун показал три пальца.

– Ну вы даете,– фыркнул Рю.


Димка незаметно тоже оказался рядом. Коршун вдруг посмотрел на него и спросил серьёзно.

– Это был твой первый?

Димка вдруг покраснел крепко и отвернулся.

– Нет, – буркнул он, – что я, совсем салага?

– Вы о чем, мужики?

Коршун перевёл внимательный взгляд на Рю.

– О мужиках, – повёл бровями. – Хорошо здесь в Зоне, трупы закапывать не надо. Мутанты быстро всё растаскивают.

– Хорошо, наверное, – кивнул Рю, – долго еще до твоего Ростка? Ночь скоро…

– Долго, до темноты не дойдём.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Изобразительное искусство, фотография / Документальное / Биографии и Мемуары / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Неучтенный
Неучтенный

Молодой парень из небольшого уральского городка никак не ожидал, что его поездка на всероссийскую олимпиаду, начавшаяся от калитки родного дома, закончится через полвека в темной системе, не видящей света солнца миллионы лет, – на обломках разбитой и покинутой научной станции. Не представлял он, что его единственными спутниками на долгое время станут искусственный интеллект и два странных и непонятных артефакта, поселившихся у него в голове. Не знал он и того, что именно здесь он найдет свою любовь и дальнейшую судьбу, а также тот уникальный шанс, что позволит начать ему свой путь в новом, неизвестном и загадочном мире. Но главное, ему не известно то, что он может стать тем неучтенным фактором, который может изменить все. И он должен быть к этому готов, ведь это только начало. Начало его нового и долгого пути.

Константин Николаевич Муравьев , Константин Николаевич Муравьёв

Фантастика / Прочее / Фанфик / Боевая фантастика / Киберпанк