Стой, а то моя жена будет стрелять!

— Какой послушный мальчик. Молодец, значит ещё проживёшь какое-то время! — Ника обошла его и ударила рукоятью пистолета по голове. Уголовник отключился, растянувшись рядом со своими подельниками. Посмотрев на лежавшего, добавила ему в челюсть ногой. У одного из лежавших, у того, вокруг головы которого расплывалась красная лужа, это он меня ударил, из щеки что-то торчало. Я сначала не понял, что именно. Всё двоилось. И только когда приехали врачи узнал, что торчала рукоять вилки, которой Ника совсем недавно аппетитно кушала. Она просто с ходу, когда я ещё летел через барьер засадила её имбецилу в щеку, пробив её, заодно повредив пару зубов и пропоров язык. Это он визжал, хрипел и булькал, пока она его не успокоила по макушке бутылкой с вином, стоимостью 4 тысячи рублей.

— Козёл! — резюмировала она и повернулась ко мне. Подбежала. Я стоял и покачивался, держась за барьер между столиками, который и перелетел после удара. — Лёнечка, как ты? Тебе сильно больно? Глаза целые? Как ты себя чувствуешь? — начала ощупывать мне голову. Похоже она искренне обо мне беспокоилась, не играла и не издевалась надо мной.

— Как я себя чувствую? Замечательно! Лучше всех. Всю жизнь мечтал о таком любовном свидании! — сплюнул кровавую слюну. Нос был разбит, как и губы. Хорошо, что глаза целые остались, ведь очки разбились. — Послушай, Лукошина, я доживу до следующих выходных, а? Только честно?

— Прости меня, Лёня. Это я виновата. Конечно доживёшь, я об этом позабочусь. — У меня задергалась левая нога в панической судороге.

— В чём же ты виновата?

— Понимаешь, у меня была информация, что вон тот, — Ника указала на одного из лежавших, — здесь появляется. Но точно уверена не была. Он в розыске. Решила проверить. — Она стала вытирать у меня кровь с лица.

— Спасибо, Ника. Ты меня использовала.

— Лёнь, нет, не использовала.

Заметил, что подол платья у неё разорван до пояса.

— У тебя платье порвано.

— Наплевать.

— Ник, у тебя белые трусы! Я увидел! — Попытался улыбнуться и скривился. Она тоже улыбнулась и нежно прижалась к моим губам своими, но без фанатизма. Всё же к взаимному любовному сосанию, по техническим причинам, я был не способен.

К кафе подъехали сразу две полицейские машины. Потом "Скорая". Вероника в приказном порядке потребовала от врачей оказать помощь мне. На возражение, что помощь требуется трём задержанным, ответила, что тупое бычьё очень живучее и с ними ничего не будет.

Одним словом, часа через два я оказался дома. И как в прошлый раз, идти мне помогала Вероника, так как меня постоянно штормило. Мама была в шоке. Слава богу её мужика у нас дома не было. Видать уже успели свои дела обстряпать. Вероника помогла мне раздеться и лечь в постель. Сидела рядом, гладила по перевязанной голове. Я себе ещё разбил и затылок, перелетев через барьер, только сразу этого не осознал. Короче, второе свидание прошло ещё веселее, чем первое! Теперь вопрос, а оно мне надо? Такая любовь? После третьего меня в реанимацию, случаем, не увезут? Или сразу на кладбище?!

Ожидаемо, всю неделю я просидел на больничном. У меня, что спереди трафарет, что сзади тыковка были разбиты в хлам. Нос был как слива переросток, губы варениками, под обоими глазами чудовищные бланши. Уверен, появись я на улице, у людей со слабым сердцем начались бы проблемы. Плюс испытывал головокружение. Моё серое вещество здорово встряхнули, в прямом смысле этого слова. Вероника была у меня каждый день, по мере возможности. Всё же не стоит забывать, что работа у неё была ответственная, она жуликов ловила.

Ещё в тот день, когда она приволокла меня практически на себе из разгромленного кафе, Ника долго была у нас дома. Делала мне примочки, что-то говорила мне успокаивающе, даже поздно вечером покормила меня сама из ложечки. Удивительно, но мама не вмешивалась и даже наоборот поощряла подобное. Ника ушла поздно ночью. Я махнув на всё рукой, отдал ей ключи от машины. Ну а что? Водила она как бы даже лучше меня, а тут ей добираться до дома. И, в конце концов, не украдёт же у меня машину офицер полиции?! С этого времени она плотно оккупировала мой "Рендж Ровер". Мне он был на больничном без надобности, я всё равно сидел дома. Благо специфика моей работы позволяла участвовать в рабочем процессе из квартиры.

На третий день моей изоляции, Вероника прискакала около девяти вечера. Моей мамы дома не было. Лукошина притащила продукты и занялась готовкой, нацепив наушники. Слушала какую-то попсу и в такт музыки виляла задом. Я тоже притащился на кухню. Сидел как сыч на табуретке и пялился на неё, заодно вдыхал вкусные ароматы готовящейся еды. Попутно сглатывал слюну… от голода… и от обтянутого джинсами зада девушки. В голове крутились разные похабные и развратные мысли. Мда, я рядом с этой ненормальной, сам становлюсь ненормальным озабоченным павианом.