Стоик

Джонсон, влиятельный и финансово амбициозный член фирмы, был в общем и целом человеком практичным и по большей части плыл своим путем, который в его личных прожектах казался ему наиболее перспективным. Однако в каком-то уголке его разума развился комплекс, который привел его к мыслям о ценности религии и даже симпатиям к нонконформистским доктринам. Еще он был склонен поразмышлять о лицемерии и духовной стагнации партии Высокой церкви, а также о земном и божественном значении таких знаменитых религиозных деятелей, как Джон Нокс, Уильям Пенн, Джордж Фокс и Джон Уэсли[9]. В его сложном и любознательном умственном космосе уживались явно противоречащие друг другу и даже антагонистические представления. Он считал, что должен существовать правящий класс, который должен наступать и сохранять себя желательной, пусть и не всегда оправданной хитростью. Поскольку в Англии этот класс был уже укреплен законами о собственности, наследстве и первородстве, то класс этот играл важную роль, был неизменно прав и совершенно неисправим. По этой причине наилучшим образом действий для нищих духом, а также нищих материально были приведение себя к покорности, тяжкий труд и вера в Божественного Отца, который в конечном счете – вероятно – позаботится о них. С другой стороны, огромная пропасть между не всегда неразумной бедностью и незаслуженным богатством казалась ему жестокостью и чуть ли не злом. На этой точке зрения основывались его более категоричные религиозные настроения, которые временами становились чуть не фарисейскими.

Хотя сам он происходил из низкого мира социально слабых и неумелых, его всегда влекло наверх, где если не он, то его дети – два сына и дочь – будут чувствовать себя в такой же безопасности, что и те, кем он так восхищался и кого критиковал. Да что говорить, он мечтал о титуле: для начала добавление к его имени скромного «сэр», а потом он, если удача будет сопутствовать ему, может быть удостоен и еще более высокого королевского вознаграждения. Он прекрасно знал: чтобы добиться этого, он должен не только заработать больше денег, чем есть у него сейчас, но еще и добиться покровительства тех, у кого есть деньги и титулы. По этим причинам он интуитивно подгонял свои действия под амбиции и богатство тех, кто принадлежал к этому классу.

Он был невысокий ростом, высокопарный, жилистый, властный. Его отец, запойный плотник из Саутуарка, впроголодь содержал семью из семи человек. Молодой Джонсон поступил в ученичество разносчиком хлеба к пекарю. Один из его постоянных покупателей, печатник, обратил внимание на его усердие и взял к себе помощником, там он с помощью своего нанимателя научился читать, там он проникся мыслью о том, что должен приобрести профессию, должную поднять его из серости и прозябания, в которых он тогда пребывал. И Джонсон оказался способным учеником. Он доставлял печатную продукцию всякого рода предпринимателям и торговцам и наконец столкнулся с молодым солиситором по имени Лютер Флетчер, который вел кампанию за свое избрание в Совет Лондонского графства представителем от Саутуаркского избирательного округа. Он и увидел в молодом Джонсоне, которому тогда было не больше двадцати, юридические задатки. Его любознательность и предприимчивость настолько очаровали Флетчера, что он отправил его в вечернюю школу изучать юриспруденцию.

С того времени дела Джонсона пошли в гору. Фирма, в которую он в конечном счете нанялся на учение, вскоре оценила его интуитивный юридический талант, и ему стали поручать доводить до ума документы в тех областях юриспруденции, на которых специализировалась фирма: контракты, права собственности, завещания и учреждение компаний. В двадцать два года он сдал необходимые экзамены и стал дипломированным солиситором. В двадцать три он познакомился с мистером Байроном Чэнсом из солиситорской фирмы «Буллок энд Чэнс», и тот предложил ему вступить в партнерство.

Буллок, человек известный среди барристеров[10] Судебных Инн дружил с неким Уэллингтоном Райдером, солиситором, имевшим еще более влиятельные связи, чем у него. Райдер вел дела нескольких больших имений, включая и имения графа Стейна, а также юридические дела линии «Дистрикт». Райдер тоже заинтересовался Джонсоном и предпринял серьезные шаги, чтобы убедить его оставить Буллока и работать с ним. Однако своекорыстие и дружеские чувства заставили его искать другой путь заручиться услугами Джонсона. Разговор с Буллоком привел в конечном счете к созданию нынешнего юридического союза, который длился уже десять лет.