Стойкий запах лосьона

— Есть у меня на примете одно «свежее мясо». В «Трудрезервах»… Подробности потом, — он умолк. К ним подошел Ягныш.

— Привет, мужики, — поздоровался он.

— Что это ты при параде, Федя? Сегодня никак день отдыха трудящихся, суббота? — спросил Гущин.

— Мы, таможенники, христиане, у нас и в субботу совещания случаются.

— Понятно.

— Поплавать пришел? — спросил Туровский.

— Нет. Был здесь недалеко, шел мимо, решил заглянуть.

— Потерпи, сейчас закончим, зайдем ко мне пивка попьем, — сказал Гущин.

— Спасибо, но я спешу, обещал сына на аттракцион сводить… Как клиенты? Рассчитались?

— Быстрый ты, Федя, — сказал Гущин. — Погодить маленько надо. Не нужно им сюда скопом ездить.

— А тебе, что не терпится? Ты же знаешь, мы фирма солидная, слово держим, — сказал Туровский.

— Это я знаю. Просто сейчас некоторые обстоятельства прижали: долги, и дачу надо успеть до осени закончить.

— Успеешь, — сказал Туровский.

— Тихо, вы! — оборвал их Гущин, заметив приближавшегося Володю Покатило, вылезшего из бассейна.

— Ты пройдись с Федей, Олег, а я с Володей поговорю… Извини, Федя, работа, — отходя от них, произнес Гущин…

24

Михальченко приехал к Рудько к началу рабочего дня. Поняли друг друга быстро, через несколько слов были на «ты», выяснилось, что много общих знакомых, что Рудько слышал историю, как бандит стрелял в Михальченко…

— Так как разыграем, Богдан? — спросил Михальченко.

— Я пригласил Дугаева сюда.

— Как его по отчеству?

— Равиль Гилемдарович… Скажу ему, что по старому делу открылись новые обстоятельства.

— А что за дело? Судили?

— Нет. Кто-то отмазал. Видно, и свидетелям сунули — отказались от показаний. А был у него странный наезд. То ли сбить хотел, то ли попугать. Это возле таможенного перехода в Польшу. Пострадавший — поляк. Он побежал из туалета к своему «BMW» через шоссе. Тут Дугаев и зацепил его своим «рафиком».

— Живой остался?

— Живой. Переломы тазобедренного, ребер, ключицы. У поляка нашли восемь тысяч «зеленых», две иконки и царских «рыжих» тридцать штук пятерками.

— Ты — следователь ГАИ. Для каждого водилы это звучит. А в какой роли я буду? — спросил Михальченко.

— Это не его ума дело. Раз ты тут, — пусть гадает, кто ты и зачем, пусть понервничает. А скажу я Дугаеву еще вот что: в связи с угонами и раскурочиванием машин проверяли гаражи, хотели бы посмотреть и его гараж, тем более что там на пустыре нашли на прошлой неделе распотрошенную «семерку».

— Годится, — согласился Михальченко. — А по ходу разговора будет видно, когда и как мне включиться…

Прошло полчаса. Дугаев, приглашенный к девяти, не появлялся. Ждали его еще минут сорок, наконец Рудько сказал:

— В прежние времени он бы за полчаса до назначенного времени маялся бы уже перед моей дверью.

— Богдан, чего нам терять время? Давай на всякий случай смотаемся к его гаражу. Вдруг он там что-нибудь химичит. Дежурного предупреди: появится, — пусть ждет, сука.

— Поехали! — согласился Рудько.

Машину Стасик остановил там же, наверху, где и в прошлый раз, когда следили за Дугаевым.

— Смотри, дым, — обратился Михальченко к Рудько.

— Тут недалеко городская свалка, всегда что-нибудь горит, — отозвался Рудько. — Где его гараж?

— Вон, металлический, слева, — вытянул руку Михальченко. — Ну что, спустимся?

— Пошли.

Они вылезли из машины и двинулись в низину.

Гараж Дугаева был заперт на три висячих замка. Михальченко пытался найти какую-нибудь щель меж створками ворот, но не смог — все было плотно подогнано. Лишь на земле у входа валялось несколько белых комочков. Михальченко присел, поднял один.

— Это гранулы из похищенных мешков. Просыпал, когда привез.

— А может, когда вывозил в другое место? — сказал Рудько.

— Тоже справедливо.

— Едем к Дугаеву домой, — решительно сказал Рудько.

— Ты что, знаешь, где он живет?

— У меня в блокнотике все что нужно про него…

Жена Дугаева открыла им сразу.

— Храбро открываете, так нельзя, — сказал Рудько.

— Я в «глазок» увидела, что милиционер… Что-нибудь с мужем случилось? — взволнованно спросила она.

— Вроде ничего. А что с ним могло случиться?

— Знаете, за рулем всяко бывает.

— Нет, мы по другому делу. Возле вашего гаража нашли угнанную машину. Мы хотели поговорить с ним, может он чего заметил… У вас что в гараже? Машина?

— Старый мотоцикл мужа. Машину мы в позапрошлом году продали. Собирались новую покупать. Муж хотел гаражную коробку на хороший фундамент поставить, утеплить…

Пока Рудько разговаривал, Михальченко молча и осторожно разглядывал хозяйку и комнату, в которую она их привела. Невысокая полная женщина лет сорока в длинном синем шелковом халате с большими розовыми цветами и широкими раструбами рукавов. В комнате много ковров — на полу и на стенах, и много посуды в двух сервантах: фаянс, фарфор, хрусталь. В общем ничего особенного…

— …Нет, не сказал, знаю, что сегодня утром собирался к вам в ГАИ, ответила женщина на вопросы Рудько. — А на рассвете срочно уехал.

— Куда?

— В командировку, на Волынь сказал.

— Надолго?

— На два-три дня… Нет, вы что-то скрываете, что-то с мужем случилось, — она обвела вопрошающим взглядом обоих.