Стойкость

Когда наступает очередь Нелл, я сжимаю выступ на подиуме и осознаю, что Либби, наверное, находится в таком же положении на трибуне, поэтому я слегка откидываюсь и делаю глубокий вдох. Нелл встаёт на середину сцены. Судья задаёт вопрос:

— Что бы ты хотела изменить в своём облике, если бы у тебя была такая возможность?

Ей требуются две секунды, чтобы собраться для ответа.

— Я бы ничего не изменила. По-моему, так называемые недостатки делают нас особенными и прекрасными. Главное научиться показывать их в выгодном свете, а не прятать.

Зал взрывается аплодисментами. Правда. Судья благодарит Нелл, и она уходит.

Конкурсантки, отсрочивавшие момент моего появления в центре софитов, незаметно испарились, и никто из них не удостоился таких аплодисментов, какие были у Нелл. Сначала их становится три, потом — одна, потом — никого.

Когда я выхожу на сцену, мне кажется, что я дышу через пакеты, предназначенные для обеда, в которых прорезаны дыры. Я останавливаюсь на отметке, сосредоточившись на микрофоне, пока ко мне прикованы сотни глаз.

— Дарси Прентис, семнадцать лет, Сасаноа, — представляет меня ведущий. Зрители хлопают мне, как и остальным девушкам.

В тишине я жду, что Шэй выкрикнет что-нибудь мерзкое. Но все молчат. От длинного судейского стола, украшенного праздничными флагами, доносится шуршание бумаг, так как судьи перемешивают вопросы.

Пузатый старик, одетый в светлый костюм и броский галстук, прокашливается и подносит микрофон к губам:

— Мисс Прентис, какие плюсы вы находите во взрослении в маленьком городке?

Я и слова не могу вымолвить. С таким же успехом я могла бы и раньше не говорить, и, похоже, что не заговорю. Время болезненно тянется, как голое колено по гравию, и каждое подёргивание лиц судей усиливается в десять раз, пока я пытаюсь сформулировать хотя бы одну порядочную мысль.

— На самом деле, мне не нравится жить в маленьком городе. — Неужели кто-то заговорил. И, похоже, это я. — Возможно, в старости я буду вспоминать это с радостью, но сейчас мне бы хотелось узнать, каково ходить в школу с разными детьми. Подростками, которые говорят и поступают по-другому, носят разные вещи. Хотелось бы мне узнать, каково это быть в неведении о жизни других людей. — Меня понесло, и обратной дороги уже нет. — Да, нам не нужно волноваться о том, что кого-то могут застрелить на улице или о чём-то подобном. И удобно, что в обед можно из школы дойти до магазина.

Больше я не могу вспомнить никаких преимуществ, поэтому приходится стоять, обливаясь потом и с дрожью в коленях. Впервые за конкурс можно различить звуки, доносящиеся с ярмарки: крики из аттракционов и безумную музыку.

Один из судей благодарит меня, и я возвращаюсь на своё место.

Девушки, не прошедшие в следующий тур (в числе которых нахожусь и я) уходят со сцены по указаниям миссис Хартвел через закулисную дверь во время десятиминутного перерыва. Она улыбается и успокаивает расстроенных конкурсанток.

— Дарси, — говорит она. Миссис Хартвел замечает мою широкую облегчённую улыбку и хохочет, качая головой. — Отдаю тебе должное — ты была честна.

Чувствую я себя прекрасно: свободная и живая. Я могу съесть хоть пятьдесят корн-догов, запить их семью литрами газировки и до последнего кататься на аттракционах. Больше я не появлюсь на этой чёртовой сцене, зато Нелл будет участвовать дальше.

Белла, Алексис и другие девчонки тоже прошли, но это меня совсем не волнует, ведь сегодня никто не затмит Нелл. Она отличается ото всех в своём белоснежном платье и так не похожа на остальных из Сасаноа. Сегодня она получит корону, которую мы пригвоздим к крыше, чтобы показать, кто тут главный.

Несколько девчонок немедленно уходят по домам, не в силах достойно принять поражение — это понятно по выражению лица миссис Хартвел. Но мы остаёмся рядом с трибунами у ограждения. Я не вижу ни маму, ни Мэгс, но, наверное, они сидят вместе с Либби ближе к верху, чтобы та смогла сделать фотографии с хорошего ракурса.

Вспыхивают софиты, и на подиуме оказываются Нелл и четыре конкурсантки. Также на сцене появился роскошный трон с красными бархатными подушками, на котором сфотографируют Королеву.

Судьи задают девушками вопросы, но на этот раз они намного сложнее. Как социальные сети влияют на образ молодых девушек? Каким образом школы могут привить девушкам жизненный интерес к науке и математике?

Когда наступает очередь Нелл, у неё спрашивают следующее:

— На кого ты равняешься и почему?

К такому она не была готова. Да и я тоже. Понятия не имею, что она ответит. По ощущениям время тянется безумно долго.

— Рита Хейворт. — Нелл замолкает, наклоняясь ближе к микрофону. — Она актриса. Снималась в сороковых.

Один из судей слегка наклоняется вперёд.

— И почему?

Нелл задумывается.

— Потому что она всегда знала, что делать с волосами.