Антропос (ἄνθρωπος): человек, люди в целом. Для Эпиктета (Беседы. 2.10.1) мы прежде всего существа, у которых сила разумного выбора (проайресис) контролирует все и полностью свободна. Прекрасный человек наделен добродетелями (Беседы. 3.1.6–9). Человек должен быть «одним» (Беседы. 3.15.13), то есть, по Адо, находиться в согласии с собой (Hadot P. The Inner Citadel. Р. 130–131). Марк Аврелий (см. 5.1, 5.20, 8.1, 8.5, 8.26) использует этот термин, подчеркивая, как выглядят надлежащее отношение и работа.
Апатейя (ἀπάθεια): бесстрастное спокойствие, душевный покой. В форме глагола ἀπαθέω (апатео) означает «освобождаться от страстей». У Эпиктета встречается в «Беседах» (семь раз как существительное, 11 раз как глагол; см. 4.3.8), а также дважды в «Энхиридионе». Марк Аврелий использует его четыре раза в глагольной форме (см. 6.16). При единственном употреблении в качестве существительного он отмечает, что чем люди ближе к апатейя, тем они сильнее (11.18). См. патос.
Апотюнхано (ἀποτυγχάνω): потерпеть неудачу в достижении чего-либо; не добиться цели или просчитаться; дать промах. Появляется у Эпиктета 24 раза, часто с орексис / орего; см. особенно 3.2.1–3. Диоген Лаэртский пишет, что Зенон определил желание как неспособность получить то, к чему мы стремимся[566] (О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. 7.1.113). У Марка Аврелия этого термина нет. Связанный с ним опыт служит основным источником беспокойства в жизни. См. гамартано.
Апопроэгмена (ἀποπροηγμένα): непредпочитаемые вещи; безразличные в абсолютном нравственном смысле, однако с относительной отрицательной ценностью и естественным образом нежелательные, например болезнь. Противоположность проэгмена. Этих терминов нет ни у Эпиктета, ни у Марка Аврелия, однако из Диогена Лаэртского мы знаем, что они были частью стоического учения от Зенона и Хрисиппа до Посидония (О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. 7.1.102). Цицерон, ссылаясь на использование Зеноном этих терминов, предлагает латинские эквиваленты reiecta / praeposita (О пределах добра и зла; Учение академиков. 1.X.36–39). Сенека в этом вопросе не следует Цицерону, а использует commoda / incommoda (благоприятное / неблагоприятное): «В жизни есть вещи приятные, есть неприятности, но и то и другое – вне нас» (Нравственные письма к Луцилию. 92.16). Цицерон считает это подклассом reiecta / praeposita (О пределах добра и зла. 3.21).
Арете (ἀρετή): добродетель, совершенство человека; источник абсолютной ценности. Адо отмечает, что Арриан не в полной мере освещает четыре главные добродетели Платона у Эпиктета (Hadot P. The Inner Citadel. Р. 238), однако у Марка Аврелия, который точно следовал Эпиктету, есть четкая связь и корреляция с тем, что Адо называет «тремя актами разумной души» (см. схему). Диоген Лаэртский говорит, что для стоиков главными были четыре добродетели (О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. 7.1.92): σωφροσύνη / софросюне / целомудрие, δικαιοσύνη / дикайосюне / справедливость, ἀνδρεία / андрейа / мужество, φρόνησις / фронесис / практическая мудрость. Хрисипп говорил, что достижение мудрости (фронимос) даже на миг эквивалентно вечному обладанию (арете) (Плутарх. Моралии. 1062). Гай Музоний Руф говорил: «Человек рождается предрасположенным к добродетели» (Лекции. 7.5)[567]. Марк Аврелий упоминает все четыре добродетели в 3.6 и 5.12, а три (без мужества) – в 7.63, 8.32 и 12.15. Мы представляем их как цели нравственного совершенствования, на которые направлена вся наша деятельность. Марк Аврелий говорит, что мы должны позволять нашим добродетелям сиять до конца (12.15). Эпиктет в своем обсуждении добродетели в 3.1.6–9 упоминает совместно справедливость и сдержанность, он использует слово σωφροσύνη для определения скромного человека (в противовес распущенному), а для обозначения самоконтроля – термин ἐγκρατεῖς / энкратейс / воздержный (в противовес ἀκρατεῖς / акратейс / невоздержный), употребляя его вместе с мудростью / φρονίμῳ в 2.21.9. Сенека употребляет для добродетели латинское virtus и говорит, что «есть одно благо – добродетель», оно же «истинное и непоколебимое суждение» (Нравственные письма к Луцилию. 71.32)[568].
