Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Том 2

От Торнео до Марсалы,
От Ньюкастля и до Каффы
Я вытягивал, усталый,
Наподобие жирафы

Шею слабую за целью,

Целью хоть какой-нибудь,
Даже Мать, над колыбелью
Чахлую младенцу грудь

Подставлявшая, меня бы

Удовлетворила вдруг,
Но кормились грудью жабы
И прожорливый паук.

Ни один как на Рожденьи

У Корреджьо не сиял,
В яслях на колючем сене,
Сколько я ни наблюдал.

В жизни тягостном яреме

Я всему теперь чужой,
Только в нищем Вифлееме
Я молитвенен порой…

29 мая[2]

ПРОСЫПАЯСЬ

И каждый день всё с тем же я вопросом
Гляжу, проснувшись, в бирюзовый люк,
Гляжу на яхонты, на альбатросов,
На всё еще светящих ноктилюк.

Гляжу, но, смоляным оплетен тросом,

Как найподлейший с ветошию тюк,
Гляжу и, чувствуя себя матросом,
Бреду на паре ясеневых клюк.

И словно четки я перебираю

Ответы все на проклятый вопрос,
И пестрым слова мячиком играю,

Что в безответности я перерос:

Авось найдет себе дорогу к раю
Корабль души, как стойкий альбатрос!

30 мая

АНГЕЛЫ И ЛЮДИ

Есть в этом мире Ангелы и Люди,
Есть серые, безликие совсем,
Но и духовные есть изумруды,
На миг в плотской попавшие ярем.

В чудовищном, непостижимом блуде

Они горят, как жемчуг диадем,
И демоны, влюбясь в святое чудо,
Бросают меч Люциферов и шлем.

Так Ангелы по действию Христову

Опальным братьям возвращают Рай,
Так часто ты к божественному слову

За наш пятьнадесятилетний май

Меня влекла, так ты мою Голгофу
Украсила гирляндой райских вай!

30 мая

ОГУРЦЫ И ОРЕОЛЫ

Любил стильнейший богомаз Кривелли
Писать горох, редиски, огурцы,
Но промеж овощей простых блестели
Священных ликов пышные венцы.

У нас немало огородной цвели

Для утоленья алчущей овцы,
Но на Прокрустовой у нас постели
Фантазию зарезали отцы, –

И потому сияющие лики

Не удаются тихих нам Мадонн,
И, в огуречном погибая тике,

Чрез вымышленных истин Рубикон

Мы скачем, дикие роняя крики, –
А толку на советский миллион!

30 мая

РОЗА У ОКНА

Вдали синеет в тучах Vallombrosa,
Вблизи Incontro и смиренный Pilli,
Сентиментальная мечтает Роза,
В окошке сидя, о головках лилий

Меж кельями какой-нибудь Чертозы

Заоблачной, куда мы не всходили,
Меня ж в коленопреклоненной позе
Мечтает у лазоревых воскрылий

Своих одежд и тихо шепчет: Ave!

И хорошо больному соловью;
Мечтать о меньшем девочка не вправе:

Ведь уж пятнадцать лет любовь свою,

Все соблюдая древние уставы,
В гирлянды я молитвенные вью!

30 мая

ПОДАРКИ