Столетие войны. (Англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок)

Этот опыт поисков нефти и газа российской геофизики был в течение Холодной войны плотно укрыт обычной советской завесой государственной тайны и остался в значительной степени неизвестным западным геофизикам, которых продолжали обучать теории ископаемого происхождения и, следовательно, серьезным физическим ограничениям количества нефти. Уже после иракской войны 2003 года до некоторых стратегов в Пентагоне и около него стало медленно доходить, что российские геофизики могут кое-что, что имеет глубокое стратегическое значение.

Если Россия имеет научные ноу-хау, которых нет у западной геологии, то Россия держит в руках стратегический козырь потрясающего геополитического значения. Не удивительно, что Вашингтон пойдет на возведение «стальной стены» — сети военных баз и щита ПРО вокруг России, лишь бы отрезать ее трубопроводы и порты от Западной Европы, Китая и остальной Евразии. Возрождается страшнейший кошмар Халфорда Макиндера — сотрудничество и сближение взаимных интересов крупных государств Евразии, рожденные необходимостью и потребностью в нефти для стимулирования экономического развития. По иронии судьбы именно вопиющее американское разграбление огромного нефтяного богатства Ирака и, возможно, Ирана, стало катализатором более тесного сотрудничества между евразийскими традиционными врагами — Китаем и Россией, а так же растущего понимания в Западной Европе, что ее возможности тоже ограничены.

Нефть и базы — устраняя препятствия

Пока Буш готовился к обеспечению своей победы на повторных выборах, стала видна определенная схема в военной и энергетической политике США. Вывод был очевиден. Внешняя и военная политика США теперь определялась одной целью — контролем над каждым крупным существующим или просто потенциальным месторождением нефти и над путями ее транзита во всем мире. Такой контроль был бы беспрецедентным. Единственная супердержава Соединенные Штаты имела бы власть решать: кто получает энергоносители, какое количество и по какой цене. Такая власть предоставила бы невообразимые возможности накануне кризиса нехватки нефти, который мог бы привести к катастрофическим последствиям для мировой экономики и социальной стабильности. Все выглядело так, что Вашингтон ввязался в войну того типа, который один из критиков называл ресурсными войнами.

Перед лицом неожиданной и неизбежной глобальной нехватки энергоносителей в таких регионах, как Китай и Индия, США как единственная в мире военная супердержава имела бы возможность диктовать свои условия экономического развития всему миру. Она обладала бы беспрецедентной властью позволять или запрещать доступ к самому экономически важному виду сырья — нефти. Чтобы суметь взять под контроль надвигающийся ресурсный кризис, Вашингтон должен был начать действовать задолго до того, как мир осознал, каковы ставки в этой игре. Дезинформация и обман должны были сыграть ключевую роль. В политике администрации Буша их хватало с избытком.

На Парижской конференции, посвященной пику нефтедобычи, в мае 2003 года выступил автор работ по ресурсным войнам Майкл Клэр. Он процитировал мало замеченное высказывание министра энергетики Буша Спенсера Абрахама на проходившем в марте 2001 года Национальном саммите по энергетике. Министр предупреждал: «В течение следующих двух десятилетий Америку ждет кризис нехватки энергоносителей. Неспособность ответить на этот вызов будет угрожать экономическому благополучию нашей страны, ослабит государственную безопасность и в буквальном смысле изменит наш образ жизни».

Ссылаясь на отчет по энергетике Чейни от 2001 года, Клэр отмечал: «Общей акцент ставится на устранение препятствий (будь то политические, экономические, юридические или логистические), которые бы помешали увеличению поставок зарубежной нефти в Соединенные Штаты». Он добавил, что «…энергетический план Чейни будет также иметь значительные последствия для политики США в сфере безопасности, а также в области размещения и использования вооруженных сил США».

В самом деле, такая перспектива внезапного ограничения объемов добычи нефти и газа, которое, возможно, случится к концу десятилетия, т. е. через пять-семь лет, могла бы объяснить одержимость идеей войны в Вашингтоне. Это же могло бы объяснить и то, почему такое уважаемое издание, как «Нью-Йорк Таймс», в январе 2003 года опубликовало большую статью Михаила Игнатьева, в которой он, описывая внешнюю политику Америки, призывал к строительству империи — вещь, ранее немыслимая для этой традиционно либеральной газеты.

Шаг за шагом в течение правления администрации Буша Соединенным Штатам удалось распространить свое военное присутствие в ранее невозможные уголки земного шара. Крах советской экономики создал возможности для расширения подконтрольного Вашингтону НАТО к самой двери России, прямо в «сердце мира», по выражению Бжезинского.