Столетняя война. Том II. Испытание огнем (ЛП)

К этому времени к принцу присоединилось большое количество войск, которые служили под началом дю Геклена в Кастилии. Теперь они потоком возвращались через Пиренеи в Гасконь. Они заработали много денег, посадив Энрике Трастамарского на трон, и были рады заработать еще больше, снова свергнув его. Большинство из них были гасконцами. Но были среди них и северяне, например, англо-бретонские компании Джона Крессвелла и Роберта Брике, а также бретонцы и выходцы из Эно, как Эсташ д'Обресикур. Кроме того, здесь была разношерстная группа испанских изгнанников, диссидентов и недовольных, порожденных двумя десятилетиями гражданской войны: несколько сотен кастильцев, верных Педро I; друзья и сторонники графа Осоны, сына опального арагонского министра Бернардо де Кабрера, который бросил вызов Педро I; группа арагонцев, собравшаяся вокруг титулярного короля Майорки Хайме IV. Последним прибыл из Англии важный контингент под командованием Джона Гонта. Он отплыл из Плимута в Шербур в начале декабря 1366 года с армией, насчитывавшей, вероятно, от 400 до 500 человек, большинство из которых были лучниками. В Бретани к Гонту присоединилась большой отряд английских и бретонских солдат, набранных сэром Робертом Ноллисом, и все вместе они двинулись на юг. Впервые английская армия воспользовалась прибрежным маршрутом, который Эдуард III теперь контролировал от Динана до Байонны. Вся эта масса людей собралась в Даксе в предгорьях Пиренеев в январе 1367 года. Французские шпионы в Бордо и Байонне сообщили, что это была самая большая армия, которой принц или его отец когда-либо командовали во Франции. Это было преувеличением. Но все же, это была большая армия, вероятно, насчитывавшая от 8.000 до 10.000 человек, примерно столько, сколько было под командованием принца в битве при Пуатье[902].

* * *

Теперь Энрике Трастамарский оказался в крайне неприятном положении. Он расплатился с рутьерами, оставив себе только около 1.000 человек Бертрана дю Геклена, в основном бретонцев, и Хью Калвли с 400 английскими латниками и лучниками, на которых, конечно, нельзя было положиться в борьбе с принцем Уэльским. Кроме того, большой бретонский отряд Оливье де Мони прибыл из Лангедока в сентябре, когда впервые стало известно о планах принца. Но этого было недостаточно. Страх, заставивший кастильцев подчиниться узурпатору, ослаб, когда большинство его ужасных наемных войск ушло. Особенно города пересматривали свои интересы теперь, когда казалось, что Педро I может вернуться. Агенты изгнанного короля прибыли из Гаскони, чтобы раздуть угли мятежа среди знати. В начале февраля 1367 года один арагонец из свиты Энрике писал, что, по его мнению, почти каждый из них поднимется на восстание, когда Педро I пересечет Пиренеи. Другой сомневался, сможет ли Энрике сохранить верность своих наемных войск после того, как истощит сокровища своего предшественника[903].

В новом году позиции Энрике серьезно ослабли в результате того, что поначалу казалось большим дипломатическим успехом. Вскоре после Рождества 1366 года он встретился с королем Наварры в небольшой деревушке Санта-Крус-де-Кампезо на границе с Наваррой. Карл был в ужасе от того, что если предприятие принца не состоится или провалится, он останется один на один с Кастилией и Арагоном. Поэтому он продался Энрике в обмен на уступку пограничного города Логроньо и скромную денежную выплату в размере 60.000 добла (или двойных золотых мараведи, это около 11.600 фунтов стерлингов). Поскольку пиренейские перевалы могли быть перекрыты довольно малым числом людей, Энрике считал, что этой сделкой он остановил вторжение принца. Это мнение было широко распространено на полуострове, появились даже сообщения о том, что армия принца распущена. Во второй половине января 1367 года Энрике, уверенный в том, что угроза миновала, и обеспокоенный продолжающейся утечкой денег, отказался от услуг не только англичан Хью Калвли, но и более крупных и надежных бретонских компаний дю Геклена и Мони. Они отправились в Арагон и поступили на службу к Педро IV[904].