Столетняя война. Том III. Разделенные дома (ЛП)

Ничего не добившись от Бенедикта XIII, герцог Беррийский собрал кардиналов в Вильнев-ле-Авиньоне на французской стороне Роны и заставил их объявить, каждого по очереди, свое мнение. Значительное большинство высказалось в пользу отречения. Большинство из них, включая сплоченное ядро французских кардиналов, вероятно, высказывали свои истинные предпочтения. Некоторые из кардиналов просто не осмелились сказать ничего другого. Лишь один протестовал против всей процедуры, а другой согласился, но с оговорками, которые делали его поддержку бесполезной. Вооруженные заявлениями кардиналов, французские королевские принцы вернулись в зал аудиенций папского дворца, чтобы настоять на своей позиции. Папа не согласился. Он попросил переговорить с каждым из трех герцогов наедине, а затем с их главными советниками и с достоинством заявил, что светские правительства не могут определять судьбу папства, тем более если это всего лишь одно светское правительство. Бенедикт XIII протестовал против того, что с ним обращаются так грубо и объявил, что кардиналы говорят одно французским принцам, а ему — совсем другое. 24 июня 1395 года кардиналы собрались перед ним, чтобы заявить о своей убежденности в том, что отречение — единственное решение проблемы. Неделю спустя, на другой аудиенции, они пригрозили дать Папе официальный совет отречься от престола, тем самым обязывая его выполнить клятву, которую он дал во время конклава. Произошла неловкая сцена. Бенедикт XIII заявил, что кардиналы не имеют права действовать в этом или любом другом отношении без его согласия. Он запретил им иметь какие-либо дальнейшие дела с французскими королевскими герцогами или подписывать декларации, а также конфисковал привезенные ими векселя. 8 июля 1395 года он положил конец всем дальнейшим дискуссиям. На заключительной аудиенции в присутствии французских делегаций и всего корпуса кардиналов он объявил, что не будет иметь ничего общего с Путем отречения и лучше предпочтет "быть сожженным заживо". "Святой отец, — ответил герцог Беррийский, — вы хотите иметь хоть какую-либо власть во Франции?". После почти двухмесячного пребывания в папском городе три королевских герцога вернулись в Париж с пустыми руками[1129].

* * *

Даже в моменты своего величайшего высокомерия герцоги Беррийский и Бургундский понимали, что Франция не сможет в одиночку добиться согласованного отречения обоих Пап. Для продолжения Пути отречения необходимо было договориться с Англией, которая была главным сторонником Папы в Риме. Дяди короля рассчитывали на поддержку Ричарда II. Для их уверенности были веские основания. Английское правительство, хотя и было твердо привержено Папе в Риме, конечно же, не было привержено нынешнему действующему Папе. Во время его избрания в 1389 году англичане всерьез рассматривали возможность отказа признать любого из понтификов и, по сути, провести свою собственную версию Пути отречения за пять лет до того, как она была принята во Франции. С тех пор с Бонифацием IX возникла целая череда споров о налогообложении, патронаже и юрисдикции. Джон Гонт выражал свои взгляды с характерной прямотой. Во время заседания Амьенской конференции провансальский юрист Оноре Боне, который присутствовал на ней в составе французской делегации, заметил, что неразумно ожидать от англичан отказа от римского Папы, пока обе страны находятся в состоянии войны, а Авиньон остается зависимым от Франции. Но, добавил он, лично он не думает ни о том, ни о другом требовании и считает, что окончательным решением будет отречение или низложение обоих Пап после окончания войны. "Я говорю вам, что когда будет заключен мир между нашими королями, будет один Папа, не раньше". Ричард II придерживался очень похожих взглядов и не скрывал их, когда французские дипломаты посещали его двор[1130].