Столичный доктор. Том VI

Лора мелкими шажками начала двигаться к нам, не сводя взгляд с примата. Ох, сейчас ему достанется. Сбитого мужика уже утащили прочь, наконец, мать схватила ребенка, спряталась в толпу. Только в этот момент Лора все осознала и начала реветь во все горло. Орангутан, которого судя по табличке у вольера, звали Густав — приподнялся, уставился на нас. Сейчас бросится. Или нет?

Я, сбросив с себя руку Агнесс, без тени сомнения вышел вперед.

Глава 21

САНКТЪ-ПЕТЕРБУРГЪ. Изобрѣтены проволочныя шины упругiя, не разбрасывающiя грязи и дешевыя. Изобрѣтатель получилъ привилегiю и образовалась компанiя для эксплоатацiи изобрѣтенiя. На московскихъ улицахъ появились трехколесныя повозки велосипеды для перевозки товаровъ.

РИМЪ. На международный конгресъ врачей въ Москвѣ ѣдетъ болѣе сорока врачей изъ одного Рима. Въ общемъ Италiя посылаетъ около 500 человѣкъ.

Как вышел, так и остановился. Кто в гости без подарков ходит? Только законченные жлобы. Если своего ничего нет, придется воспользоваться чужим. Совсем рядом, в паре шагов, стоит брошенная тележка с яблоками. Кто-то хотел сделать небольшой гешефт, но временно самоустранился. Даже товар на газоне валяется. Если что, я потом заплачу за самовольное изъятие. Надеюсь, в полицию за это не потащат.

Поднял яблоко, а следом за ним еще два. Запас карман не тянет. И пошел к Густаву. Орангутан, кстати, никуда не делся, сидит и наблюдает за окрестностями. Взгляд не фиксирует ни на чем, зубы не скалит, не шипит. Короче, признаков агрессии вроде не проявляет. Неужели он наружу вылез только потому, что в клетке скучно стало? Я к обезьянам отношусь не очень хорошо, особенно к мелким наглым тварям, обильно присутствовавшим на всех азиатских курортах, но этот выглядит поумнее вроде. Даже бы сказал, «почеловечнее».

— Ну вот, дружище, мы и встретились, — вполголоса обратился я к нему.

Говорю на русском, потому что вряд ли примату понятна человеческая речь, а мне удобнее. Иду медленно, в глаза ему не смотрю, яблоко перед собой выставил, чтобы понятно было: это тебе, товарищ.

— Ты только не переживай, всё хорошо будет. Сейчас перекусим, время-то уже обеденное.

Толпа сзади чуть потише стала. А я приблизился уже почти вплотную, метра два осталось. И вот когда я сделал следующий шаг, продолжая монотонную тихую речь, он протянул лапу за яблоком! А потом спрыгнул вниз с клетки! Я присел на корточки, Густав устроился рядом, начал хрустеть фруктом. Ел он его быстро, прямо с сердцевиной. А я тем временем успокаивающе говорил всякую фигню. И даже решился погладить обезьяна по голове. Тот не возражал.

Тут в толпе появилась полиция, начали оттеснять народ дальше. Я нашел взглядом Агнесс, спокойно ей подмигнул. Бледная стоит, но держится. Вместе со стражами порядка прибыл какой-то не очень умный гражданин, который решил происходящее запечатлеть для потомков. Поставил треногу фотоаппарата, раздался резкий щелчок. Магний вспыхнул, ослепив нас обоих. Вот же дебил! Густав резко вскинулся, прыжком вернулся на исходную — на крышу клетки. Да еще и озираться начал по сторонам, выискивая опасность.

— Не переживай, всё в порядке, — попытался я привлечь его внимание.

Не с первого раза, и не со второго, но мягкими увещеваниями и демонстрацией следующего яблока удалось заманить Густава обратно вниз, вручить ему фрукт. Тот опять его съел в два хруста, и следов не осталось. Начал почесываться, взлохмачивая густую растительность на плечах.

И что теперь делать? Я оглянулся. До открытой калитки осталось совсем ничего, метра полтора, наверное. Медленно встал, шагнул назад, и протянул третье яблоко.

— Понравилось? Давай, не стесняйся!

Нехитрая уловка сработала, и через пару секунд мы с Густавом уже вдвоем были в вольере. И пока он ел презент, я успел выйти и, как воспитанный человек, закрыть за собой дверь.

Будто по заказу, именно в этот момент прибежал запыхавшийся служитель. Потом еще двое. Те уже бежали, раскручивая пожарный шланг. А вот торговец яблоками отсутствовал, бесхозный товар так и лежал рассыпанный на траве.

И ведь потом кто-нибудь скажет, мол, Баталов все подстроил, чтобы прославиться. Сколько меня не было? На минутку отошел всего! Но возле Агнесс уже крутился тот самый деятель с фотокамерой, и лихорадочно записывал в блокнот про «гроссер русишер хирург фюрст Баталофф». Жене я потом выговорю, естественно, нечего всяким подозрительным личностям сливать персональные данные. Подхватил Агнесс под локоток, потащил прочь. Причем провожаемый аплодисментами толпы!

— Может мне не надо писать этот детектив с островом? — острила по дороге супруга. — Можно просто записывать твои приключения!

А уже утром следующего дня, за завтраком, меня ждал сюрприз. Впрочем, ожидаемый. На первой полосе «Basler Nachrichten» красовалась фотография: я, протягивающий яблоко, и орангутан, тянущийся за ним. Подпись: «Русский князь мирит человека и природу».

— Женя, — сказала Агнесс сквозь смех. — Ты просто ходячая сенсация!

— Вот увидишь, ещё сделают меня символом борьбы за охрану животных.

***