Столик в стиле бидермейер

Я терялась в предположениях, что это могли быть за таинственные документы на немецком языке. Найти бы того, кто их переводил. Ведь Карина наверняка позаботилась об этом. Перевела и обнаружила то, что должно было ее озолотить. То, за что успела получить пятнадцать тысяч долларов.

Может, Варя? Вид у нее интеллигентный. Она вполне могла знать немецкий. Карина в библиотеку была записана, могла обратиться за переводом к Варе, а потом… А потом убийца узнал, кто переводил письма… То есть бланки. Что ж, может быть, и так.

Интересно, знает ли Надя что-нибудь? Или Анна Федоровна? Или Андрей? До Андрея мне будет сложновато добраться, разве что через Галю, а вот с дамами из этой семьи я поговорить могу.

* * *

Надя была в своем репертуаре. Она привычно круглила глаза и от всего отнекивалась.

– Я ничего не знаю, – повторяла она. – Карина мне ни о чем не говорила.

Анна Федоровна тоже оказалась не в курсе.

– Не понимаю, зачем вообще возвращаться к этой теме, – брезгливо проронила она. – Ведь милиция уже сняла с Наденьки подозрения. Я и не сомневалась, что так будет. То гнусное письмишко оказалось подделкой. Ты в этом убедилась. Так зачем грязное белье ворошить?

Она снова надела маску надменной зануды-учителки, какой я помнила ее со школы.

– Милиция сняла подозрения? – повторила я. – Что-то мне ни Вера, ни Паша ничего об этом не говорили.

За спиной Анны Федоровны Надя сделала страшные глаза и замахала руками. Ох, моя чертова бестактность! Не хватало мне еще одну старушку до приступа довести.

– Вы слышали о том, что Майя Ивановна в больнице? – зачем-то спросила я.

Анна Федоровна поджала губы.

– К ней пока не разрешены посещения, – процедила она.

И все. Больше никаких эмоций.

Надеясь что-то узнать, я даже к Ольге заглянула. Дом у Кудриловых был покруче, чем у Нади. Только я такие не люблю: у них вся мебель была лакированная. Итальянская пластмасса с завитушками. Моя берлога куда уютнее.

– Надо же! – удивленно приподняла брови Ольга. – Как все закручено-то! Нет, я ничего не знаю.

– Ты говорила, что когда в саду работаешь…

– Я не работаю в саду, – перебила меня Ольга. – У меня для этого рабочие.

Ах, ну да: прислуга! Как я могла забыть?

– Ну просто гуляешь, – поправилась я. – Так вот, ты говорила, что иногда слышишь… случайно, о чем у Шацких говорят.

– Ты намекаешь, что я подслушиваю? – насторожилась Ольга.

– Нет, нет, я ни на что не намекаю, я просто надеюсь, не слышала ли ты вдруг каких-нибудь Карининых разговоров, связанных с тайником в столике или какими-нибудь письмами или деньгами.

Ольга задумалась.

– Нет, не слышала. Точно, – повторила она. – Ничего я не слышала.

Почему-то я не поверила Ольге.

– А Дима?

– А Дима появляется дома за полночь и уезжает с утра пораньше.

– Чувствую себя шантажисткой, – произнесла я. – Ты могла бы быть со мной пооткровеннее, хотя бы из благодарности…

– За твое молчание? – перебила меня Ольга. – Я правильно поняла? Знаешь, катись-ка ты отсюда подобру-поздорову!

Я молча встала и вышла. Может, надо было извиниться? Не знаю. Но я же не для себя стараюсь.

Оставалась последняя надежда. Галка. Она должна была вернуться вечером.

– Я совсем ничего не знаю, – растерянно пролепетала Галина.

– Такого быть не может! Помнишь, ты мне рассказывала про Каринин телефонный разговор с антикваром? Повтори в точности, что ты слышала.

– Я уже и не помню так… – протянула Галя. – Ну в общем… Артем Сергеевич позвонил, подошла я. Он поздоровался, спросил, дома ли Карина. Я ответила, что дома, и позвала ее к телефону.

– А сама?

– А сама на кухню вышла.

– Но ты что-то слышала?

– Ну да… – не слишком уверенно кивнула Галя. – Карина взяла трубку. Поздоровалась… Какое-то время слушала. А потом очень рассердилась.

– Что, что именно она сказала? Вспомни!

– Что-то вроде того: «Ну от вас я этого никак не ожидала!» Потом еще что-то сказала тихо и быстро, я не разобрала слов.

– Но ты говорила, что потом Карина смягчилась.

– Да, – подтвердила Галина. – Она потом зашла на кухню, вся такая… не знаю, как это назвать, ну вроде как в лотерею выиграла, и сказала мне, что уедет.

– И уехала? А ты еще что-то про секретер упоминала.

– Не про секретер, про конторку, – улыбнулась Галя. – Для папиного кабинета. Да, Карина сказала, что Артем Сергеевич присмотрел классную конторку.

– Вы ее купили?

Галя помрачнела и сказала, что нет, так как папа же собрался уходить…

Я задумалась.

– Интересно, а что же Карина ему тогда сказала, когда он так разозлился, что шкаф зарубил?

Галя пожала плечами и, к моему удивлению, совершенно спокойно сказала, что письмо фальшивое.

– Откуда ты знаешь?

– От папы.

Я скептически поморщилась.

– А хочешь, у него самого спросим? Можем съездить, – улыбнулась Галина.

Галя отвезла меня в офис к отцу. Я представляла себе нечто более шикарное. В помещении явно не мешало бы сделать ремонт, вместо этого хозяева обходились тем, что завешивали трещины в стенах рекламными плакатами противозачаточных и болеутоляющих средств. Да и секретарша оказалась не слишком приветливой. Впрочем, ждать нам пришлось совсем недолго.

Галя чмокнула отца в щеку и объяснила цель нашего приезда.