Столкновение

— Близнецы всемогущие! Единый заступник! За что? За что?.. — взвыл ректор, зажав голову руками. От блестящей, словно отполированной бархоткой лысины мага отразилось несколько солнечных зайчиков.

— ЧТО? ЭТО? БЫЛО? — Ректор отвернулся от впавшего в прострацию Вадима, с интересом разглядывающего начальственную черепушку и решающего сложную задачу: можно ли смотреться в это блестящее чудо как в зеркало? Между тем Валетт разъяренной гориллой навис над Сергеем Березиным и Валей Остапенко. Друзья нарушителя спокойствия были признаны им более вменяемыми.

— Я вас спрашиваю, что это было? — белугой проревел колдун, вперив взгляд в земную молодежь.

— Риктусемпра, — промямлила Валя, шаркнув для вежливости ножкой.

— К-к-какая риктусемпра? — опешил ректор, бросив на магов недоуменный взгляд.

— Риктусемпра — от врагов, — пояснил Березин.

— О боги! За что? — повторил магистр сакраментальную фразу. — С вами никаких врагов не надо. Все, с меня хватит, пусть с вами разбирается куратор. Вы слышите меня? НИКАКИХ ЭКСПЕРИМЕНТОВ! НИКАКИХ РЕКТУСЕМПР! Вам понятно? Понятно, я вас спрашиваю? — резко развернувшись, рявкнул ректор в лицо Белову.

— Понятно, — ответил он за всю гоп-компанию, продолжая индифферентно разглядывать груды щебня на школьном полигоне.

— Если понятно, то больше без наставника чтобы я вас на полигоне не видел! Зарубите себе на носу, что нельзя экспериментировать с нестабильными рунными схемами. Если вы не способны запомнить прописные истины и плюете на меры безопасности, то вам не место в школе. Я отказываюсь держать под боком нестабильное взрывное проклятие.

— Прошу прощения, мы все поняли. Больше не повторится, — влез Сергей в патетический монолог.

— Верится с трудом. — Ректор еще раз суровым взглядом прошелся по тройке нарушителей, обреченно махнул рукой и отправился в сторону портальной площадки. За первым лицом школы потянулась остальная свита, за все время разноса не проронившая ни одного слова, но поддерживающая начальство морально. Белов, пожав плечами, тяжело опустился на нагретый солнышком валун, сил стоять на ногах у него не осталось. И как перед ректором не грохнулся? Вот это был бы номер…

— Короче. — Сплюнув серую от пыли и песка слюну, Вадим кинул на Сергея и Валю такой взгляд, что тем моментально захотелось испариться, закопаться в землю, исчезнуть, лишь бы оказаться как можно дальше от разъяренного товарища. — Серый, ты мне должен, как земля колхозу. Без бутылки в кампусе лучше не появляйся, понял?

— Да ладно тебе, ничего страшного ведь не случилось. Все пучком, чики-пуки!

— Помолчи, пожалуйста, я еще не закончил, экспериментатор хренов. Ищите себе другую обезьянку для опытов. Я умываю руки. — Вадим грязно выругался, друзья удивленно переглянулись, они ни разу не слышали от него мата. Матерящийся Белов — это нонсенс! До сегодняшнего дня они и представить себе не могли, что этот упертый на учебу тихоня знает такие слова.

— Березин, тебе сколько лет? — бушевал Вадим. — Скоро четвертак стукнет. Другие в твоем возрасте пятерых по полкам нянчат, а у тебя до сих пор детство в заднем проходе играет. И я с вами туда же. Ты хоть понял, что мы были на волосок от того, чтобы отбросить копыта?

— Да ладно, — легкомысленно отмахнулся Сергей. Он не стал поправлять коллегу по ремеслу, тем паче тот ненамного-то и ошибся. Четвертак Березину исполнился три месяца назад.

— Какое «ладно»? — Белов вскочил на ноги и буром попер на старшего товарища, глаза парня превратились в бездонные колодцы. Березин попятился и закрылся силовым щитом. Валя отступила на пару шагов, радуясь, что разозленный коллега — настоящий джентльмен и руку на девушку не поднимет, а вот Сергея ей было жалко. Того и гляди, конструктор заклинаний и рунных схем огребет горячих. Причем Вадим, потирающий в предвкушении кулаки, будет в своем праве. — Если бы я не догадался убрать из рунной схемы циклическую подпитку, то нас бы размолотило вместе с восточной стеной! Береза, ты котелком своим хоть иногда думай! Кстати, моли Бога, что за нас нехилые денежки плачены, иначе бы мы уже летели отсюда и посвистывали. Ректор бы нам быстро придал ускорение… Что молчишь? Я из своей зарплаты не собираюсь рассчитываться за твои грехи.

— Сознаю свою вину, меру, степень, глубину… — Сергей попробовал перевести ситуацию на шутливые рельсы.

— Сознает он, — буркнул Вадим, неожиданно успокоившись. Пнув ногой серый комок засохшей грязи, он примостился на прежнее место. — Придурок ты, Серый.

Березин плюхнулся рядом. Поерзал тощим задом по нагретому камню и, оскалившись, выпалил:

— Классно получилось!

— Классно, — согласился Вадим, — только маны твоя лабуда жрет — море… Я весь резерв потратил на запитку.

— Валя, — улыбнувшись и радуясь, что гроза миновала, Березин подозвал девушку, — планшетник дай.

— Сейчас, — ответила та, — держи.

— Белый, глянь. — Сергей вывел на экран компьютера сложную трехмерную рунную схему. Разноцветные линии сопряжений и узловые силовые точки, окрашенные в разные цвета, издали складывались в некое подобие новогодней елочки, увешанной шарами. — Что посоветуешь?