Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность

Даже те индийские мусульмане, которые приняли поражение империи Великих Моголов, так или иначе ориентировались на Стамбул. Когда халифат распался, они растерялись, это чувство испытывали даже такие деятели искусства, как поэт и философ Мухаммед Икбал (1877–1938). Будучи выпускником элитного колледжа в Лахоре, он изучал философию под руководством талантливого и благородного ученого-ориенталиста Томаса Арнольда. Именно он посоветовал юному поэту посетить Европу, чтобы расширить кругозор. Икбал последовал этому совету и провел три года (1905–1908) в Гейдельберге, где возрос его интерес к философии.

Выбор Икбалом поэтической формы изложения своих философских размышлений был обусловлен его интеллектуальным окружением. В период воодушевления светским национализмом он написал яркий и вызывающий сильные чувства «Гимн Индии», который стал любимым произведением Неру и до сих пор декламируется светскими лидерами Индии, чтобы доказать свою преданность стране. Во время китайско-индийского конфликта 1960-х годов этот гимн без конца повторяло Всеиндийское радио. Возможно, Икбал и заявил бы публично о том, что этот гимн был написан только для мусульман, однако сила и искренность этого стихотворения обеспечили ему долгую славу. В тот же период было написано еще одно стихотворение, «Новый храм»:

Я скажу тебе правду, о брахман, не сочти это
За обиду:
Идолы в твоем храме прогнили.
Ты научился у них нести
Злость и вражду твоему народу,
А Бог научил каждого муллу
Бороться.

Мое сердце болит: я отвернулся
И от храма, и от Каабы,
И от проповедей мулл, и от
Твоих сказок, о брахман.
Для тебя каменные образы воплощают святость —
Для меня каждая пылинка моей страны
Есть божество.
Позволь же нам построить новый храм на этой земле.

Вскоре после возвращения поэта из Европы его настроение также изменилось. Он увидел конец Османской империи и написал свою знаменитую «Жалобу», обращенную к Аллаху. Как и те, кому было адресовано это стихотворение, поэт в нем то хвастался, то жаловался на судьбу, то впадал в отчаяние. Он восхищался победами древнего ислама и жаловался на то, что он загнивает. Только мусульмане защищали монотеизм, и только они на остриях своих мечей принесли благую весть Аллаха на все континенты. Почему же тогда Аллах так жестоко наказывает их теперь?

Несмотря на то что сельджуки имели свою империю,
А тураны — власть.
Несмотря на то что китайцы правили Китаем,
А Сасаниды Ираном,
Несмотря на то что греки в те дни населяли плодородные земли,
И у евреев был свой кусок земли, и у христиан своя пядь,
Кто подымал меч на битву во имя Твоего священнейшего дела?
Кто силился исправить разрушенный мир с помощью
Твоих святейших законов?
Это были мы, и мы одни вели
Воинов на священную войну,
Теперь, укрепившись на земле, теперь
Укрепившись на море,
Победители призывают к молитве в европейских
Церквях, чтобы, несмотря на пустыни Африки,
Призвать людей почитать тебя,
Мы не полагались ни на одного из этих
Блиставших роскошью императоров;
Под сенью наших сверкающих мечей мы
Кричали «Бог един».
Скажи нам, и скажи нам правду,
Кто завоевал горный проход Хайбер?
Кто ниспроверг город, где гордо царствовал
Великий Цезарь?
Кто разрушил богов, созданных
Чужими руками?
Кто разбил выстроенные в боевом порядке
Армии неверных?
Кто потушил священное пламя,
Горевшее на алтарях Ирана?
Кто оживил потускневшую память о
Бессмертном имени — Яздан?