Стон березы (сборник)

В стороне, заложив руки за спину, молчаливо стоял сухощавый средних лет мужчина. К нему подбежали два парня. Он что-то сказал им, и те побежали к дерущимся. К удивлению Наташи, двое парней встали на сторону Умара. В это время в зал вбежали милиционеры. Дерущиеся моментально растворились в толпе зевак. Капитан и еще два милиционера подошли к Умару и попытались скрутить ему руки. Наташа подскочила к капитану.

— Не трогайте его, он не виноват. Вон они затеяли эту драку.

— Гражданочка, не мешайте. Без вас разберемся, — грубо оттолкнул ее капитан.

Умар, отбросив от себя двух милиционеров, хмуро посмотрел на капитана.

— Капитан, с женщиной так не обращаются.

— А ну заткнись, — заорал он и вытащил из кармана пистолет. — Ложись на пол, а то продырявлю голову.

Умар молниеносно выбросил ногу вперед. Пистолет полетел на пол. Капитан кинулся за ним. Наташа подскочила к Умару, встала перед ним. Капитан, подняв пистолет, выпрямился. К нему подошел директор ресторана и что-то ему сказал. Тот положил пистолет в кобуру, подозвал двух милиционеров.

— Пошли, сами разберутся.

Директор ресторана подошел к столику, где сидели парни. Наклонившись к ним, он что-то сказал, и те молча ушли. Потом он подошел к Наташе и Умару.

— Я искренне сожалею, что так вышло. Через несколько минут вам будет накрыт другой столик. Убытки возместит ресторан. Вот моя визитная карточка. Позвоните. Вы мне нужны.

Он сунул визитную карточку в карман Умара, чуть кивнул головой Наташе и направился к себе. Через несколько минут следы драки были ликвидированы. В зале вовсю плясала публика, словно ничего не произошло.

— Умар, пошли домой.

Не успел он ей ответить, как к ним подошла официантка.

— Ваш стол накрыт. Пожалуйста, следуйте за мной.

Наташа умоляюще посмотрела на Умара, а он, молча взяв ее под руку, повел к столику.

— Когда все это чин-чином съедим, выпьем, тогда и пойдем домой. Все будет хорошо.

— А вдруг они нас подкараулят на улице?

— Тем хуже для них, — спокойно ответил он и стал открывать шампанское.

Он налил шампанское в фужеры, поднял бокал.

— У тебя глаз подбитый, — сказала Наташа.

— Правда? — улыбнулся он. — А я и не заметил,

— Умарчик, ну умоляю тебя, пошли домой. Я боюсь.

— Я не знал, что у моего боевого друга такая трусливая жена. Кого мы должны бояться? Этих подонков? Если мы их будем бояться, то вскоре по родной земле с оглядкой будем ходить. Ты прости меня за такой вечер, но я по-другому не мог. Точно так же на моем месте поступил бы Володя. Я хочу выпить за тебя.

— Спасибо, — тихо ответила она и, не прикоснувшись губами к фужеру, поставила его на стол.

— Обидно за костюм. Надо же, порвали, — с сожалением произнес Умар.

— Ничего, я его дома зашью.

Наташа сидела как на иголках, ни к чему не притрагивалась. Умар пристально посмотрел на нее.

— Хорошо, пойдем.

Он подозвал официантку.

— Мы уходим, рассчитайте нас.

— А за все это уже уплачено.

— Если не секрет, кто этот сердобольный человек, который так нас осчастливил?

— К сожалению, понятия не имею, — и чтобы избежать дальнейших вопросов, покачивая бедрами, она отошла от них.

— Это расплатились за твой подбитый глаз и порванный костюм, — объяснила Наташа.

Они вышли на улицу. Наташа, озираясь по сторонам, ждала нападения, и лишь когда они сели в такси, она свободно вздохнула. Дома, включив свет, Наташа посмотрела на Умара и неожиданно заразительно рассмеялась. Он ответил ей хмурым взглядом. Она продолжала смеяться. Он подошел к зеркалу. И, не узнав самого себя, тоже засмеялся.

Немного успокоившись, Наташа принесла подушку, уложила его на диван. Из шкафа достала старинную медную монету, положила ему на подбитый глаз. Он улыбнулся. Она наклонилась к нему, хотела поцеловать его в губы, но в последний момент, сдерживая себя, выпрямилась. Лишь рукой провела по его лицу.

— У тебя ласковая рука, как у мамы, — тихо произнес он.

— А у Любы?

— Какой Любы? — открывая здоровый глаз, недовольно спросил он.

— Твоей жены.

— Во-первых, у меня жены нет, а во-вторых, если когда-нибудь еще раз произнесешь это имя, я перестану с тобой разговаривать.

— Больше не буду.

— Я не знаю, кому принадлежат эти слова, но этот человек был наверно самым мудрым, по крайней мере для меня. Так вот он говорил: «Ни одной минуты не позволяй себе думать о плохом». Ну, что скажешь?

— Согласна.

— Вот ты произнесла ее имя, а у меня в душе вулкан. О хорошем можно днем и ночью, о плохом не надо. Этой дряни кругом навалом, надо осторожно обходить ее стороною, чтобы не завонять самому.

— Ну вот, других учишь, а сам не послушался меня. Если бы из ресторана ушли вовремя, и костюм не порвали бы, и глаз не подбили.

— В следующий раз советую тебе, моя дорогая, в ресторан пойти с другим мужчиной, чтобы он драпал по твоей команде.

— Умарчик, ты что такой сердитый?

— Я не сердитый, но ты меня в неудобное положение ставишь.

— Нет, Умарчик, я хочу, чтобы ты остался жив, не хочу терять тебя. Ты единственный, кто у меня остался.