Стоп. Снято! Фотограф СССР. Том 2

— Ах, для меня?! Вот и выдавай замуж свою Акулину Петровну! — не отстаёт младшая, — Не нужна мне твои подачки! Вот уеду с Толей на БАМ, на комсомольскую стройку! Ты своих внуков до конца жизни не увидишь! Даже фото тебе не пришлю!

Оба мужчины, и отец невесты Михаил, и молодой муж Толик стоят в сторонке, опасаясь встревать. На лицах у обоих написано желание нажраться.

— Поглядите на неё, люди добрые?! — со второго секретаря слетает весь её начальственный лоск, — нешто можно так с матерью разговаривать?!

В этот самый момент появляемся мы с Жендосом. Видя, что противостояние с дочерью заходит в тупик, Авдеева находит новую жертву.

— Это ты затеял?! — кидается она ко мне. — Задурил голову девке своими фотосессиями! Откуда ты на мою голову свалился, Ветров?! Эта стерва Леман не иначе как нарочно тебя подсунула.

— Вы меня сами пригласили, — говорю. — И мы работаем по утверждённому плану. Не знаю, как у вас в Телепене, а я привык, что люди держат слово.

— Да ты знаешь, с кем разговариваешь, сопляк! — из Авдеевой лезет начальственная дурь, — Ты завтра же вылетишь из своей газеты со свистом!

Не люблю, когда мне угрожают. Делают это с досадной регулярностью, но я до сих пор к этому не привык.

Меня обещали закатать в бетон, скормить свиньям, сломать ноги, выкинуть из окна, отравить неизвестным науке ядом, прикопать в лесопосадках, зарЭзать, утопить в ванне, задушив при этом галстуком, подстроить автокатастрофу или взрыв бытового газа.

Мне угрожали губернаторы, мужья и любовники моделей, конкуренты олигархи, бандиты, силовики, террористы и просто долбоклюи неопределённого рода занятия.

Однажды я так кого-то допёк, что он довёл свою угрозу до финала. Я умер и появился здесь. Но даже после этого не поумнел.

Медленно присаживаюсь на камень и прищуриваюсь на солнце. В отличие от всех остальных, я никуда не спешу.

— Сделайте одолжение, Светлана Юрьевна, — говорю. — Меня товарищ Молчанов на эту должность несколько дней уговаривал. Не смог я отказать такому уважаемому человеку. На институт плюнул. Собственной мечте на горло наступил. Вы уж побеседуйте с ним, может, он отпустит меня на инженера учиться?

— И побеседую! — Авдеева продолжает, но уже без былого запала, — посмотрим, что он скажет про твои художества!

— Про какие?! — удивляюсь. — Денег я с вас не беру, ничего незаконного не делаю. Я к выставке готовлюсь, мне натура нужна. Комсомольская свадьба, создание новой ячейки советского общества! А ваши пьянки, пляски и прочее мещанское разложение мне снимать не интересно. Не будет съёмок на скалах — я человек свободный, сел на мопед и уехал.

— А плёнки?! — соображает первой невеста.

— Прости, Татьяна, — отвечаю, — Но мне нет никакого смысла на них даже реактивы тратить.

— Знаете, что, — говорит вдруг Анатолий. — За то время, пока мы спорим, давно бы уже сфотографировались. Пошли, Танюша. Товарищ фотограф, куда нам встать?

На него все оборачиваются, словно заговорила статуя. Он протягивает невесте руку и ведёт её к скалам.

— Вот это конструктивный подход, — встаю я, — Женёк, расчехляй приблуду.

Что может быть хуже полудня? Только июньский полдень. Мелкие облачка, которые выручали раньше, бесследно расползлись. Небо выглядит накалённым, как голубая эмалированная кастрюля.

— Повезло вам, — дипломатично заявляет отец невесты. — Распогодилось, Вона, солнышко какое.

За эти слова ни в чём не повинного Михаила хочется задушить. Солнце даёт угольно-чёрные тени, которые ложатся провалами вдоль носов, глаз и подбородков. Пускает весёлые зайчики от запотевших лбов. Светится весёлыми нимбами вокруг голов и заставляет щуриться.

По мне — лучше дождь, чем такое солнце. Но я верно предполагал накануне, что на рассвете мне снимать не позволят, а к закату новобрачные будут не в кондиции, и из за столов их никто не отпустит. Поэтому я подготовился.

В руках Жендос держит отражатель. В девяностые мы клеили такие из тетрапаковских пакетов с соком. С изнанки у них была фольга, которая прекрасно отражала свет.

Здесь с материалом оказалось хуже. Внутренняя поверхность молочных пакетов оказалась просто белой, но при этом ламинированной полиэтиленом. Блик она давала не такой яркий, зато по сравнению с фольгой более мягкий.

По моим корявым чертежам Женёк склеил из пакетов круг, пробил по краям люверсами и натянул эту конструкцию внутри пластмассового хула-хупа.

Агрегат получился лёгкий, ухватистый и поражающий воображение телепенских аборигенов своей технологичностью. Даже Авдеева-старшая, демонстративно стоявшая в стороне подходит поближе.

— А это чё?! — спрашивает самый впечатлительный из присутствующих, Димон.

— Бумеранг, — говорю, — его кидаешь а он возвращается.

— А зачем?

— Пока летит, солнце закрывает и можно фотографировать.

— Не лезь к товарищу фотографу, — отстраняет свидетеля Натаха, — не мешай своими глупостями человеку работать. Может вам помочь чем-нибудь, товарищ фотограф? — говорит она с придыханием, — подержать чего, пока ваш помощник занят.

— Вынужден отказаться, — говорю тактично, — на скалах слишком опасно. Не хочу подвергать вас риску.