Стопа бога

Максима забавляла Анина брезгливость, и он посмеивался, представляя, с каким восторгом тут разгуливал бы Дима. Необычная будничность древнего города отвлекла от зашифрованных тетрадей, и Максим наслаждался кратким отдыхом. В довершение всего они с Аней добрались до открытого крематория с тремя кострами из толстых брёвен на берегу и с отдельным большим костром в бежевом здании без крыши. Чуть выше, окружённые дровяными свалами, возвышались облупленные коробки хосписов. Сюда, к священной реке, съезжались умирать со всей Индии. Служащие крематория выносили пепел в больших корзинах, с кратким благоговением опрокидывали его в Гангу и торопились назад, за следующей ношей.

У воды лежали носилки с очередным подготовленным к кремации телом, а на заборе у погребального костра пёстрыми лоскутами сушились выстиранные вещи работавших тут людей. Ниже по течению, зайдя по шею в Гангу и покачивая рогами, купались чёрные буйволы. И тут же, на гхатах, приютилась уличная чайная, для которой, как разглядел Максим, воду зачерпывали исключительно из реки.

– Пойдём по берегу до конца? – с сомнением спросила Аня, остановившись метрах в десяти от ближайшего костра. Подойти ближе она не решилась.

Кажется, Аня предпочла бы подняться к городским улицам или вовсе вернуться в гостевой дом. Варанаси ей не понравился.

– По берегу до конца, – прошептал Максим.

В задумчивости шагнул к маслянистой кромке реки. Рассеянно смотрел, как по её тёмным водам проплывают упаковки от жевательного табака, кувшинки, обрывки тканей и снулая рыба. Настойчиво повторял это незамысловатое «по берегу до конца». Чувствовал, что именно сейчас, во время прогулки ненадолго позабыв о головоломках отца, приблизился к их решению. И решение было совсем рядом, понятное и логичное, стоило лишь протянуть к нему руку, ухватить его, и тогда всё встанет на свои места. Максим прислушивался к охватившему его наитию. Увидев возле себя очередного торговца благовониями, не удержался, крикнул на него со всей злостью. Впрочем, напугал одну Аню. Индиец остался невозмутим и с глупой улыбкой повторил своё унылое: «Хватай – летай». И вот краткое мгновение Максиму казалось, что наитие ушло, и хотелось от обиды ударить злосчастного торгаша, но следом Максим уже радостно вскрикнул:

– До конца!

Пазл сложился. И Максим увидел его целиком ещё до того, как смог внятно сформулировать найденное решение. Всё оказалось до смешного простым и, как теперь казалось, очевидным.

– Господи, какой же я дурак…

Индиец не уходил. Невыразительно тянул заученные реплики, жестами предлагал отойти в сторонку, но Максим уже не обращал на него внимания.

– Ты о чём? – тихо спросила Аня.

– Идём! Нужно возвращаться. Я всё понял. По берегу до конца пройдёмся в другой раз.

Они устремились назад, к гостевому дому. Тетради и ноутбук были у Максима с собой, и они с Аней вполне могли уединиться где-нибудь в кафе, однако сейчас этого было мало. Им недоставало главной детали. Максим не отчаивался. Знал, что без проблем раздобудет её, хватит одного звонка.

– Помнишь, я говорил, что ключ к шифру может быть любого размера? – Максим на ходу объяснял тайну тетрадей.

– Помню. – Аня едва поспевала за ним.

– Так вот, чем больше ключ, тем он надёжнее, тем меньше в тексте закономерностей – тех самых, что я искал. Ключ из двадцати букв даст в десять раз меньше повторений, чем ключ из двух букв. Понимаешь?

– Понимаю.

– А теперь скажи, какой ключ лучше ключа из двадцати букв?

– Не знаю… Ключ из сорока букв.

– Верно. А ещё лучше?

– Из пятидесяти.

– А ещё? Ну? Какой ключ будет самый надёжный?

– Из тысячи? – неуверенно ответила Аня.

– Бери точнее!

– Это как?..

Максим, чувствуя тепло воодушевления, рассмеялся. Подумал, что ведёт себя глупо. Это Дима любил устраивать спектакли по малейшему поводу. Достаточно вспомнить, как он тянул со своими ужимками и вопросами, прежде чем рассказал про светодиоды в глобусе.

– Самый надёжный ключ, – наконец сказал Максим, – по длине полностью совпадает с самим текстом.

– А так бывает?

– А почему нет? Просто это неудобно. Его нужно передавать на бумаге. Но с таким ключом шифр взломать невозможно даже со всеми современными программами. Понимаешь? С ним не справится ни один компьютер. Потому что в таком шифре вообще нет закономерностей. Главное, чтобы сам ключ при этом был достаточно сложным, неоднородным.

– Думаешь, с тетрадями твоего папы…

– Да! Уверен! Я мог до старости искать в них закономерности! Тут частотный анализ ничего не даст, сколько ни бейся, потому что для каждой буквы – свой собственный алфавит! Для каждой! То есть текст надо разбить не на тридцать семь или семьдесят четыре фрагмента, а на двадцать три тысячи тридцать шесть.

– И в каждом фрагменте окажется одна буква?

– Ну да, – хохотнул Максим. – Вот и сиди, анализируй.

– А где ты возьмёшь ключ? Если он такой большой… Сергей Владимирович мог записать его в отдельных тетрадях. Это же ещё три тетради! Где их искать?

– Всё проще. Ему ничего не пришлось записывать. Он взял готовый текст.

– А так можно?