Сторан

До заката марыки не появились. Растянувшееся под скалой племя на ночь собралось в тесный круг. Уже в предгорьях стали гораздо чаще попадаться пары стахов. Несколько раз восьминогих монстров видели снующими в скалах. Поэтому на ночь воины разделились на две по очереди бодрствующих группы.

Расспросив Гурика, я узнал, что здесь не редки случаи ночных нападений. Если днем монстры осмеливаются нападать только на одиноких сторов, то в ночное время горные стахи могут наскочить на большую группу кочевников и, выхватив одного, скрыться в темноте. Приняв информацию, я решил быть начеку.

Вообще-то, как узнал позже, горные и степные стахи являются одним и тем же видом. Живут эти монстры парами. В горных расщелинах и пещерах они устраивают логово и откладывают в нем кокон, который развивается в зависимости от условий от года до двух лет.

Вылупившийся молодняк, разорвав кокон на лоскуты, спешит забраться выше в горы, чтобы спланировать на этих лоскутах с отвесных склонов. Воздушные потоки, как правило, относят их далеко в степь. Если кто-нибудь из молодых зверей не покидает горы в течении первых суток, то взрослые особи при встрече убивают его и пожирают. Это при том, что между собой взрослые стахи не враждуют.

Улетевший в степь молодняк стремится на север к лесостепным и лесным районам, где звери активно охотятся, потребляя необходимую для роста пищу. Подросшие стахи объединяются в пары и далее занимаются совместной охотой. Когда приходит время размножаться, пары монстров возвращаются в горы.

В горах стахи охотятся на пещерную разновидность зуулов, но нередко, в основном после того, как заканчивается период вызревания кокона, выбегают на охоту в степь, где основной их добычей являются отдалившиеся от племени кочевники.

***

Ночью действительно случилось нападение стахов. Я заметил гигантских пауков еще когда они спускались с крутого горного склона, прячась в расщелинах. Поняв, что звери пробираются к племени, хотел отогнать их и заодно еще раз проверить, ощущают ли они мою сущность, или та пара стахов, чьи панцири лежат теперь под скалой, была уникальной. Однако, подумав, решил, что интересно будет посмотреть, как мои воины отражают ночное нападение.

Приблизившись к племени, стахи разделились. Один затаился в расщелине, второй, скрываясь за каменным нагромождением, пробрался вдоль отвесной стены ближе к бодрствующим воинам. Оставшийся в расщелине зверь неожиданно выскочил, метнул ловчую нить и снова скрылся, подтягивая следом пойманного сартука. Удар клейкой массы в грудь был достаточно сильным, чтобы сбитый с ног воин потерял сознание и теперь волочился за нитью безвольной куклой.

Немедленно пущенный в стаха рой дротиков впустую высек искры из камня, за которым он скрылся. Выхватив булавы, воины отважно бросились вслед за пауком. Несколько сартуков пытались перерезать нить, придерживая волочащегося на ней соплеменника.

Как только все охраняющие этот участок воины скрылись в расщелине, из-за камней выскочил второй паук и кинулся на тех, кто удерживал нить.

Видя, что без жертв не обойдется, я поспешил убить сущность сперва нападающего с тыла, затем первого, с которым воины уже схватились врукопашную, пока еще чудом избегая ядовитого шипа. Зверь до сих пор никого не покалечил лишь потому, что, отбиваясь от напавших, одновременно тянул нить с пойманным сартуком, в которую вцепились еще четверо кочевников.

Надо отдать должное выучке воинов. В схватку вступили только те, кто находился на данном участке, остальные не бросились бездумно на помощь, а лишь усилили бдительность, продолжая стоять на страже. Отдыхающие кочевники быстро поднялись, усилив охранение и частично присоединившись к сражающимся с напавшими монстрами.

Сами монстры, а вернее их все еще живые оболочки, лишенные сущностей, безвольно телепались под сыпавшимися со всех сторон ударами булав. Однако, не подозревая, что избивают уже мертвых стахов, сартуки снова и снова героически набрасывались на них, ухитряясь при этом получать вполне серьезные раны от дергающихся конечностей восьмилапых монстров.

Я решил вмешаться только после того, как, падая, один из зверей, судорожно дернув хвостом, буквально разодрал шипом горло неудачно подвернувшемуся воину. Подбежав к монстру, я схватил его за хвост и закричал воинам, чтобы резали. Затем тоже самое проделал со вторым стахом. Теперь, когда звери лишились смертоносных шипов, можно было позволить кочевникам продолжить избиение ненавистных тварей. Правда, конечности самки вооружены острыми когтями, которые вполне могут распороть брюхо неосторожному воину. Но если победа достанется слишком легко, то воодушевленные ей сартуки в следующий раз, когда меня не окажется рядом, наверняка повторят ошибку Ирамия.