Сторож брату моему

– Не знаю, и никто из нас не знает. Но неожиданным оказалось упорное желание не понять нас. Отсутствие готовности выслушать, вдуматься. Стремление во что бы то ни стало поступить по-своему…

– Приходится признать, – сказал Хранитель Времени, – Земля за минувшие столетия просто забыла нас. Видимо, у нее были свои заботы. Все не может сохраниться в памяти. Мы не сохранились. Да, мы переживаем критический момент. Но хочу напомнить вам: это не впервые. Нечто подобное, как вы должны знать – нас ведь учили этому, – произошло через десятилетие или два после высадки, когда часть прилетевших (вспомните, на планете жило еще первое поколение!) решила…

– Ошибаетесь, Хранитель, – сказал Старший. – Это было не прилетевшее поколение, а первое из Сосуда. Первое, родившееся здесь.

– Это не принципиально… Важно то, что они, возмущенные трудностями, еще храня память об уровне Земли, решили использовать ограниченную энергию, которой мы обладали и обладаем сейчас, не для регулирования Светила и работы вычислителя и Сосуда, а для жизни, для быта, для освещения, для приведения в действие множества аппаратов, служивших для удобства… Мы помним, чем кончилось.

– Кровью, – негромко сказал Хранитель Сосуда.

– Да. Но в результате наша цивилизация не погибла тогда. Я надеюсь, что она не погибнет и теперь.

– При помощи крови?

– Что дороже; немного крови – или конец культуры?

Наступила тишина.

– Даже если мы согласимся с Хранителем Времени, – четко разделяя слова, проговорил после паузы Старший, – каким же образом сможем мы сделать то, что он предлагает? Нас больше, да; но они вооружены. Мы не умеем проливать кровь, а они – у меня такое впечатление – сделают это с легкостью.

– Земля… – вздохнул Хранитель Порядка и больше не сказал ничего.

– Мы должны еще подумать над этим, – сказал Хранитель Времени. – А пока – согласиться. Ведь до настоящей эвакуации далеко, пока она – лишь идея, лишь проект.

– Мы согласимся, они улетят, – сказал Старший Хранитель, – и с этого мгновения идея начнет воплощаться, и не в наших силах будет помешать им выполнить ее. Нам останется лишь ожидать их возвращения.

– Но вернутся не только они, – проговорил второй Хранитель Уровня. – Может быть, с ними прилетят люди, способные понять нас, согласиться с нами…

– Может быть, – кивнул Старший. – Но только «может быть».

Снова все молчали. Затем Старший спросил:

– Итак, мы соглашаемся?

Никто не решился ответить первым. Потом распахнулась дверь. Вбежал распорядитель.

– Хранители… Неприятная весть. Колонна из Леса движется на столицу. Люди вооружены.

– Чего они хотят? Что говорят?

– Они хотят уничтожить Уровень.

– Ну вот, – сказал Старший Хранитель, обводя всех взглядом. – Все решили за нас. Мы согласимся на все условия, потому что на этот раз Уровню грозит реальная опасность. То, что через два-три десятка лет стало бы необходимостью, сейчас является злом. И мы должны уничтожить его. Люди должны вернуться в Лес.

– Как сделать это?

– По-моему, это несложно, – сказал Хранитель Времени. – Распорядитель, кто ведет людей, вам известно?

– Мне сообщили, Хранитель, что во главе их идет человек, прилетевший, по его словам… Как и те, что ждут здесь…

– Ясно. Поскольку мы согласимся на условия, проще всего, я думаю, попросить тех, кто находится здесь, в нашем доме, направиться туда – они могут передвигаться с недоступной для нас быстротой – и убедить предводителя лесных людей вернуть их в Лес. И даже помочь ему в этом. Друг с другом они договорятся: они делают одно и то же дело.

– Согласны, – сказали Хранители.

– Подождите, – возразил Старший. – И все же… Мысль хороша. Но кто-то из нас должен присутствовать при этом. Примирение должно произойти при участии одного из нас. Иначе окажется, что Уровень как бы устранился от участия…

– Лучше всего будет, – сказал второй Хранитель Уровня, – если с ним пойдете вы, Старший.

– Хорошо, – сказал Старший после минутного раздумья. – Я согласен.

– И да будет с нами Красота, – пробормотал Хранитель Порядка.

Большой катер с ревом пронесся над толпой. Уве-Йорген шел на бреющем полете. Губы его презрительно кривились. Внизу лошади взвивались на дыбы. Кто-то махал руками – непонятно, от ужаса или в знак приветствия.

Промчавшись над людьми, катер приземлился метрах в двухстах впереди, прямо на дороге.

Трое вышли из него и встали поперек дороги, держа наизготовку автоматы, готовые к стрельбе. Хранитель остановился подле катера. В глазах его было недоумение.

Колонна приближалась.

Уве-Йорген поднес к губам усилитель.

– Стоять! – крикнул он.

Его голос громом прокатился над лугами.

Колонна продолжала двигаться. Кто-то впереди продолжал размахивать руками и что-то кричал. Но слов разобрать было невозможно.

Трое ждали.

Георгий смотрел на приближавшихся прищуренными глазами. Ему было хорошо. Ему казалось, что он снова защищает узкий проход и вся персидская армия наступает на него. Тогда их было триста, сейчас – трое. Но и тогда они не отступили бы даже втроем, а теперь в руках у него было совсем другое оружие, и он умел владеть им.